Полагаю, на первый раз вы простите ему это напыщенное «мэм-сахиб»?— Не беспокойся, — Малдун улыбнулась. — Мне такое обращение нравится.Она повернулась и направилась к верстаку. Род бросил вслед:— Вы как будто разбираетесь в роботах, мэм.Малдун передернула плечами:— Машина есть машина. Если она движется и имеет болты, то я в ней разберусь обязательно.— Но я имел в виду не совсем это. Робот — машина только отчасти. В основном это компьютер.— А-а, могу ли я написать для Фесса подпрограмму? — Малдун снисходительно улыбнулась. — В наши дни инженеру необходимо знать все составляющие части системы, уборщик, включая и прикладное программирование. Быть специалистом — значит уметь обобщать.Род стоял столб столбом, невидяще глядя в пространство.— Знаете, мэм, это не просто хорошая формулировка, а замечательная.На эту реплику Малдун отреагировала моментально:— Мне ее сформулировал мой первый профессор в колледже. И я запомнила на всю жизнь.Род внимательно посмотрел на женщину.— Там вы учились на инженера?Грейси фыркнула:— Ах, как было здорово учиться. Почему вы не спрашиваете, что важнее: мысли и факты или как обращаться с гаечным ключом и клавиатурой?— А я знаю: важно и то, и другое.— Книжные знания я получила в колледже, уборщик, а работать научилась уже здесь.— Вы получили звание бакалавра?— Только диплом об окончании.— Но если у вас такая квалификация, что вы делаете на борту маленького торговца?— Умоляю, только не трогай «Мюррей Рейн»! — рявкнула Малдун. — Это прекрасный корабль! Всем приходится начинать с чего-то. Пять лет назад я была занята на твоей работе. А теперь я главный инженер!«Что ничего не значит», — подумал Род, а вслух сказал совсем другое:— Но вы могли бы перейти на больший корабль.Странное выражение появилось на лице Малдун.— Мне и здесь хорошо.Род посмотрел ей в глаза, отвел взгляд и промолчал. Впервые начинал он понимать, что значит быть взрослым, но неуверенным в себе человеком.Прозвенел звонок. Грейси подняла голову.— Обед. Прошу прощения.Она юркнула в свою каюту-шкаф и закрыла за собой дверь.Род подавил желание позвать робота. Если бы существовала возможность, он обсудил бы с Фессом дневные события, но сейчас ему нельзя кричать. К тому же он уже двадцать часов на ногах, и это начинало сказываться.Открылась дверь, вышла Малдун в офицерском мундире с такими же знаками различия, как у Вайсера.Род вытаращил глаза.Куртка плотно облегала стройное тело, брюки выигрышно обтягивали длинные ноги. Сетку она сняла, и теперь волосы свободно клубились облаком вокруг чисто вымытого лица.Она улыбнулась, видя его удивление.— Благодарю за выражение восхищения, малыш. Но не думай, что щеголять в парадной форме — вредная привычка. В мундирах на корабле мы только обедаем.Род осмотрел свою одежду и грязные руки. Но женщина-офицер его успокоила:— Не волнуйся, тебе можно идти за стол и так, пока не получишь мундир. По пути сможешь умыться, — Малдун надела белоснежную фуражку с эмблемой в виде серебристой ракеты и застегнула ремешок под подбородком. — Пошли, познакомишься с остальными.Это «остальные» почему-то вызвало неприятные ассоциации. Гоп-компания, шайка-лейка и прочие нелестные эпитеты.— А на вахте никто не остается?— Компьютер, братец. А тебя оставлять в рубке все равно бесполезно. Разве ты знаешь, что делать, когда завоет сирена общекорабельной тревоги? — Грейси повернулась, и Род пошел за ней следом, в кителе и форменных брюках ее скольжение стало еще более привлекательным.Когда Род проходил мимо робота, Фесс еле слышно прошептал:— Помни, Род: уборщика должны видеть, но не слышать.— Не волнуйся, тебе не придется за меня краснеть, — проворчал Род. Тем не менее он постарался запомнить, что болтать не следует.Очевидно, ограничение не болтать распространялось только на него одного. Теперь он понимал, почему это помещение называют кают-компанией, ибо в каюте, где обедал экипаж, собралась довольно говорливая компания. Ему все время хотелось сказать что-нибудь остроумное, но каждый раз он ловил снисходительно-презрительный взгляд Вайсера и почему-то продолжал молчать.Все собрались за столом. Род хотел было сесть, но высокий человек с капитанскими нашивками кашлянул, и новичок уразумел, что никто не имеет права нарушить субординацию и приступить к трапезе раньше командира. Поэтому остался стоять, потом отдал честь. Капитан ответил на приветствие и посмотрел на остальных членов экипажа:— Надеюсь, вы облегчите жизнь нашего нового товарища своим сочувствием.После такого недвусмысленного замечания Рода охватили дурные предчувствия.— О, да, сэр! Я уже показала ему машинное отделение и проверила степень подготовки, — Грейси Малдун стояла навытяжку, расправив плечи, глаза ее сверкали (может быть, чуть более лихорадочно, чем обычно, и это отметили наиболее проницательные из ее коллег), на губах застыла застенчивая улыбка.— Хорошо, хорошо. Ну, а теперь давайте познакомимся. Я капитан Донаф, — капитана отличали широкие плечи, подтянутость фигуры, крупные, но не уродливые черты загорелого лица. — Джентльмен, стоящий справа от меня, — первый офицер Джонас Уэлк...Первый офицер улыбнулся и ответил на приветствие Рода. Это был тощий, лысеющий мужчина с острыми чертами лица.— Мне кажется, с нашим вторым офицером мистером Вайсером вы уже знакомы.Род отдал приветствие. Вайсер откозырял, сузив глаза до щелочек.— Можете попросить разрешения выйти, Олби, — сказал Донаф, подмигнул и провел пальцами по щеке.Лицо Вайсера потемнело, но он сказал:— Прошу прощения, капитан.— Конечно.Вайсер вышел.Род напряженно гадал, что все это значило, но капитан продолжил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87