Наконец попросил вечного успокоения и света для души, обитавшей в жалких останках, и начал закапывать могилу.На обратном пути он спросил:— Существует какие-то особые причины, почему ты этого захотел?— Да, Род. Я хотел, чтобы дух несчастного или несчастной наконец обрел покой.Род нахмурился.— Но ты ведь не считаешь, что дух может явиться к нам ночью?— Я не стал бы объявлять невозможным что либо на Грамарии, — медленно ответил Фесс.Род прошел по мосту, осторожно перешагивая через провалившиеся доски, пересек двор и вошел в крепость.Его ожидал приятный сюрприз. Он не мог поверить, что перед ним тот же самый зал. Нигде ни следа грязи, и Грегори как раз заканчивал сметать последнюю паутину в левом верхнем углу. Он висел в воздухе у самого потолка. Аккуратно свернутые спальные мешки лежали на грудах свежих сосновых веток, а Корделия расставляла чашки и тарелки на скатерти для пикников. Магнус, Джефри и Грегори наносили к очагу кучу дров. А их мать стояла у большого очага и пробовала что-то из котелка. Лицо ее разрумянилось от пламени. Она недовольно наморщила нос, закрыла котелок крышкой и снова сунула его в огонь.— Поразительно! И все это всего за два часа? — но Род тут же сам ответил на свой вопрос. — Нет, конечно, что это со мной? В такой ситуации как раз хорошо пользоваться волшебством, верно?— О, нет, папа. — возразил Грегори, широко раскрыв глаза. — Мы не хотели будить обитающего здесь духа.— Но как же тогда вы это сделали?— Хорошей тяжелой работой, — чуть резковато ответила Гвен, — хотя готова признаться, что быстрей было просто подумать об этом мусоре и заставить его вылететь в окна. Но оставалось еще подмести и вымыть полы, и твои дети хорошо поработали.— Как и их мама, я уверен, — Род подошел и сел у огня. — Ты заставляешь меня чувствовать, что я не выполнил свою долю.Гвен содрогнулась.— Нет. Я думаю, то, что ты сделал, никто из нас не захотел бы делать. Но если понадобилось бы, я пошла бы с тобой.— Тебе не стоило на это смотреть, — ответил Род, — и мне было достаточно общества Фесса.— Само собой, — Корделия подняла голову. — У него большой опыт в разгадывании сюрпризов подобных замков.— Не в том смысле, в каком ты думаешь, Корделия, — отозвался Фесс. — Однако, как управляющий строительными роботами, которые создавали последовательно все части замка д'Армандов, я приобрел опыт в сооружении и починке замков.— Еще бы! Только подумать, что заставлял тебя делать виконт Рутвен! Но почему у него были такие странные манеры?Фесс промолчал. Пришлось объяснять Роду.— Это называется инбридинг, Корделия, или кровосмешение. И так как подобное обвинение можно рассматривать как оскорбление рода, Фесс вынужден промолчать.— Даже если я задам ему прямой вопрос?— Да. Он просто отошлет тебя ко мне. Считай, что ты уже спросила, — он повернулся к Фессу. — Объясни им, что такое инбридинг.Фесс испустил белый шум — свой аналог вздоха.— Он происходит, когда близкие родственники порождают общего ребенка, Корделия.— Ты говоришь о законе, по которому двоюродные братья и сестры не могут вступать в брак?— Да. Не стоит это делать и троюродным. О, не пойми меня превратно. Такие браки иногда случаются и не обязательно приводят к плохим результатам. Но если двоюродные братья и сестры вступают в брак в течение трех-четырех поколений, скорее всего возникнут проблемы.Корделия спросила:— О каких проблемах ты говоришь?— Все, о чем ты можешь подумать, Корделия.Краем глаза Род видел, что Грегори слушает, широко раскрыв глаза.— Всевозможные врожденные недостатки и пороки развития. Некоторые обнаруживаются только гораздо позже, но возможно все: от отсутствия конечностей или больного сердца до слабой способности к выздоровлению, так называемое увеличение иммунного дефицита. Такой ребенок может быть абсолютно нормальным во всех отношениях, но если он сломает ногу, она никогда не срастется и не будет расти вместе с ним.— Как ужасно!— Но проблемы, о которых мы говорим в связи с вашим предком, это проблемы мышления.Корделия подняла голову, она начала понимать. С ослепительной улыбкой повернулась к Фессу.— Такие, как поведение грубияна?— Ну, и это тоже, — согласился Фесс, — хотя в случае с Рутвеном, боюсь, скорее всего очевидны другие последствия инбридинга.— Он говорит об ослаблении интеллекта, — объяснил Род. — Не всегда это бывает, но когда проявляется, это очень плохо.Заговорил Магнус:— Значит ли это, что потомки наследуют все эти пороки?— О, вы-то, наши дети, в безопасности — благодаря маме.— Да, ради этого я и вышла за тебя замуж.— Ну, конечно, с твоей стороны тоже бывали случаи кровосмешения, — добавил Род, взглянув на свое семейство — собрание эсперов, — но у тебя хватило здравого смысла выйти замуж за меня. Я хочу сказать, что ты выпечена из другого генетического теста, нежели я.— Ты хорошо сформулировал.— Спасибо. Конечно, твой замес гораздо богаче: вас несколько тысяч. А добрые граждане Максимы все происходят от немногих общих предков и старательно заключали взаимные браки в течение пятисот лет.— В таком случае у них у всех должны были проявляться последствия инбридинга, — заявила Корделия.— Действительно, даже если это проявлялось в отдельных случаях уродства. Или не отдельных, когда речь идет о моих соотечественницах, — Род кашлянул в кулак.— Но ведь это не относится ко всем д'Армандам?— К счастью, полностью проявилось только в случае с Рутвеном, — согласился Фесс. — Но его сыновья, как я уже говорил, были в целом нормальны и развивали свои художественные наклонности. Хотя должен признать, что у них был не очень высокий уровень интеллекта,— Это не так уж важно, — Род покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87