Герцог обернулся и увидел Корта и Дезире. Те углубились в серьезную беседу, которая незаметно перешла в страстный поцелуй. Кстати, совсем неподалеку от них с местной жительницей прогуливался один из представителей Подземного Народца.
— Между прочим, она не так уж и молода, — кисло заметил герцог.
— Как, впрочем, и ее кавалер, — парировал Гар. — Да, эта женщина не замужем, хотя уже и не первой молодости. А все потому, что она, несмотря на свою красоту, слишком высока ростом. Ваш же воин потому холост, что у вас вообще не принято обзаводиться семьей. Тем не менее оба счастливы в обществе друг друга.
— Ну и что, — огрызнулся герцог. — Мужчины Подземного Народца всегда питали слабость к милезийским женщинам. С выгодой для себя.
— Значит, хотя бы в этом отношении контакты между Подземным Народцем и милезийцами для обеих сторон не в новинку, — пожал плечами Гар. — Скажите, а питают ли ваши мужчины нежные чувства к детям, которых рожают от них милезийские женщины?
— Разумеется, нет! Если ребенок хорошенький, мать может провести с ним какое-то время внутри холма, пока дитя не вырастет. Потом она должна покинуть холм, получив от отца ребенка в подарок какую-нибудь золотую вещицу.
Гар в душе посочувствовал милезийским женщинам — надо же, играть роль кормилицы и няньки при собственном ребенке, а затем одной возвращаться в свой мир. И при этом не знать настоящей любви отца младенца, наскучив ему через год-другой, если не через несколько месяцев. И все время ждать момента, когда тебя отбросят за ненадобностью, словно старую тряпку...
— А если ребенок не настолько пригож собой, чтобы его брать внутрь холма?
— В таком случае отец дарит матери ребенка какую-нибудь золотую безделушку и время от времени навещает их, главным образом для того, чтобы убедиться, что ребенка не обижают.
Женщина же, у которой в кармане завелось золото, как правило, не знает отбоя в ухажерах.
И вновь Гар проникся сочувствием к несчастным милезийкам. Что должна чувствовать женщина, полюбившая светловолосого великана, который бросил ее, не дождавшись даже рождения младенца, а затем подтолкнул к замужеству, — но не за любимого человека, а за того, кто позарится на щедрое приданое.
— В любом случае, милорд, и особенно во втором, подземные жители так или иначе вмешивались в жизнь милезийцев уже не одно столетие. — Гар вновь мотнул головой в сторону высокой горожанки. — Вы возьметесь, например, утверждать, что она с вами не одной крови?
— Эта? Вне всякого сомнения! — произнес герцог. — Это же внучка одного моего подданного, Герольна. Правда, его самого уже нет в живых.
— Вот оно что! Оказывается, вы даже ведете родословные! — воскликнул Гар. — И вы пытаетесь убедить меня, что милезийцы вам безразличны!
— Одно дело — следить за тем, как складывается жизнь у отдельных их представителей, — вспылил герцог в ответ на его слова, — и совсем другое — брать на себя ответственность за все население сразу!
— Но другого пути просто нет. Иначе нам здесь никогда не достичь всеобщего благоденствия, — спокойно возразил Гар. — И если подземные жители будут часто выходить на поверхность, то контакты с милезийцами станут еще интенсивнее. И тогда Подземный Народец сможет позволить себе такую роскошь, как увеличиться численно — вам больше не придется ограничивать рождаемость, исходя из ресурсов холма.
— Верно, — с горечью в голосе откликнулся герцог. — И тем самым разбавить нашу кровь! Ты толкаешь нас к тому, чтобы мы производили на свет уродливое потомство.
— Милезийцы вовсе не уродливы! — возразил Гар.
— Возможно, — признал герцог и, в задумчивости оглядевшись по сторонам, кивнул. — Будем надеяться, что подземные жители будут вступать в отношения только с самыми красивыми из них.
— А потом всячески заботиться о своем потомстве, — подвел итог Гар. — Более того, кому-нибудь из них наверняка захочется остаться на поверхности, чтобы быть рядом с супругом или супругой.
— Извращение! — презрительно фыркнул герцог.
— Только по нормам морали Подземного Народца! — продолжал Гар как ни в чем не бывало. — Но если ваш народ расселится вне Полых Холмов, вам будет удобнее следить за тем, как здесь развиваются события, а заодно обеспечите и собственную безопасность. Если вы будете рядом, никто из солдат не посмеет поднять руку на подземного жителя.
— Мне ни в коем случае нельзя было выпускать тебя за пределы холма! — горько промолвил герцог.
— Многие из ваших женщин были того же мнения, — отвечал Гар. — Но вам придется, желаете вы того или нет, принять большее участие в жизни милезийцев, если вы не хотите допустить, чтобы Властелины сговорились между собой против вас. Если же вы возглавите союз вольных городов, то численное и моральное преимущество будет на вашей стороне!
— Но кто же все-таки кого поведет? — нахмурился герцог. — Мы — милезийцев или милезийцы — нас?
В ответ Гар только пожал плечами.
— У Подземного Народца уже есть Верховный Совет. Знаю, вы называете его иначе, но суть не в этом. Мне также известно, что совет этот в сущности никогда не заседает. Просто на празднике в ночь летнего или зимнего солнцестояния один герцог совещается с другим, и тот, в свою очередь, в ночь равноденствия — с третьим.
— Верно, — согласился герцог, — а как ты об этом узнал?
— Просто внимательно слушал все, что вы мне говорили. — Гар предпочел умолчать о том, что он не только внимательно слушал, но и читал мысли своего собеседника. — Как мне кажется, лучшего и придумать нельзя. Весьма мудрое решение, потому что, соберись все герцоги вместе, наверняка кто-нибудь из Властелинов соблазнился бы такой возможностью, чтобы уничтожить всех сразу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88