— Но как мне узнать предание о Таммузе?
— Спроси у гигантов, — прошелестел хитрый Чародей.
Тут колесо снова превратилось в Лицо, а потом стало поспешно удаляться, пока пропало в туманной дымке, скрывающей остальную часть Вселенной.
— Эй! Ты куда?! Расскажи мне все сам! — в гневе выкрикнула Алеа.
— Нет, ты узнаешь подробности от гигантов! — донесся до нее еле различимый голос, исполненный доброй ехидцы.
То, что только что было лицом Чародея, превратилось в едва различимое пятнышко. Еще мгновение, и оно исчезло, словно растворившись в окружавшей его бездне, черной и теперь бархатистой, которая тотчас обволокла и девушку, согревая и убаюкивая.
Алеа погрузилась в сон.
* * *
Солнце вставало на ясном, безоблачном небе, и в утреннем тумане, змейками вившемся над лугом, дома гигантов приобрели нечеткие очертания, словно на картине, нарисованной акварелью.
Вскоре из этих сказочных жилищ начали появляться и их обитатели. Шли они молча и медленно, стараясь не смотреть в глаза друг другу, влекомые к угольной яме, словно мотыльки, что слетаются на огонь лампы.
Исола уже была там, разводила костер, на который вскоре поставили огромный котел, а в него набросали трав. Гиганты расселись вокруг огня, подрагивая от утреннего холода. Вид у всех был серьезный. Все хранили молчание.
Великаны, насупясь, ждали, когда в котле закипит вода.
Никто не хотел говорить.
— В вашей деревне почему-то чувствуешь себя в полной безопасности, — нарушил первым молчание Гар. — Я видел такие сны, какие не снились мне уже давно.
Услышав слово «сон», сидевшие вокруг костра встрепенулись, но лишь Гарлон задал вопрос:
— Неужели, чужестранец? И что же тебе приснилось?
— Какой-то старик, или по крайней мере голова старика, — отвечал Гар. — Он назвался Чародеем Пути и поведал мне об одной вещи — Великой Монаде, или Едином Целом.
— Подумать только, ведь и мне приснилось то же самое! — воскликнул Скораг, словно у него отлегло от сердца. — Помню, он действительно рассказывал о Великой Монде!..
— Монаде, — поправила Орла и посмотрела в его сторону. — Чародей сообщил мне, как мужчины и женщины составляют одно целое.
— А еще он рассказывал про гигантов и карликов, — добавил Корлан. — Этот чудной дядька показал мне колесо из двух половинок, вот такое.
С этими словами он взял в руки палку и начертил на земле мандалу.
— Вот, — сказал Корлан гордо. — Это мандула.
— Мандала, — опять поправила Орла.
— Да-да, точно! — воскликнула Риара. — Только в моем сне там еще были зернышки — в каждой из половинок!
— Верно, я и забыл, — согласился Корлан и добавил «головастикам» глаза.
Люди стали обмениваться впечатлениями о своих сновидениях, сравнивать подробности. Вскоре стало понятно, что все они видели один и тот же сон. Гар молча наблюдал за ними, и глаза его горели задорным огнем.
— Должно быть, это колдовство! — предположила Исола. — Раньше мы ни разу не видели одинаковых снов!
— Если это и колдовство, то доброе, потому что оно указало нам путь к миру и гармонии, — горячо возразила Риара. — Скажи, найдется ли среди нас хоть одна семья, чей сын или дочь не погибли бы в сражении? Если этот сон поможет положить конец ненависти Мидгарда, то я буду благословлять Чародея до конца моих дней.
— Верно, но сначала нужно рассказать о том, что нам приснилось, жителям Мидгарда, — задумчиво произнес Гарлон и повернулся к Гару. — Как мы можем это сделать?
— Оставьте это Чародею Пути, — посоветовал Гар, и все подозрительно на него посмотрели — уж не шутит ли он?
Однако Гар был серьезен, как никогда.
— Да нет же, это всего лишь сон! — запротестовал Скораг.
— Ты уверен? — спросил его Гар и обвел взглядом присутствующих. — Скажите, кому-нибудь приснилось что-то другое?
Молчание.
И Алеа решилась.
— Чародей посоветовал мне попросить гигантов, чтобы они рассказали предание о Таммузе, — заявила она.
— А разве ты его не знаешь? — удивилась Риара.
— Нет, в Мидгарде мне его не рассказывали, — ответила девушка. — Впрочем, и о Думи тоже.
— Что ж, эти два предания переплетаются, — кивнула Исола и посмотрела на Гарлона. — Может, тебе стоит принести арфу?
— Я всегда беру ее с собой, когда мы собираемся на трапезу, — ответил Гарлон и достал из-за спины инструмент.
Взяв его в руки, он пробежал пальцами по струнам, извлекая мелодичные звуки.
— Корлан, ты у нас лучший певец, — сказала Исола. — Подпевай мне.
И они поочередно, в виде вопросов и ответов, пропели древнюю сагу о том, как красавец Таммуз, бог-чужак, пришел из-за гор к подножию радуги, Билфроста, и прошел по ней, как по небесному мосту, прямиком в Валгаллу.
Там он предстал пред очами богов, и они увидели, что красотой он затмевает самого Бальдура. Таммуза толпой окружили юные женщины, чем вызвали ревность мужчин. Локи решил сыграть очередную шутку и раздул эту ревность сверх всяких пределов, распустив слух о том, что Таммуз подглядывал за Думи, когда та купалась.
Конечно, призадумайся все об этом, как тотчас стало бы понятно, что рассказ этот лжив. Ведь Думи была богиня-охотница и искусно обращалась с луком и стрелами. Кроме того, она как зеницу ока берегла свою девственность и свою репутацию, и любой, кто посмел бы за нею подглядывать, тотчас бы поплатился за это жизнью.
Мужчины горячо обсуждали случившееся между собой — но так, чтобы это не стало известно женщинам. В конце концов они решили, что Фрей пригласит Таммуза на охоту, а они тем временем устроят ему засаду.
Локи же принял облик оленя и помчался по лесу, увлекая за собой охотников. Таммуз и Фрей бросились за ним в погоню. Таммуз скакал слишком быстро, оставив Фрея далеко позади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87