Все сражение заняло не более трех минут. Дирк выпрямился и увидел стоящего рядом Гара, который смотрел на поверженные тела. Дирк понял, что означает мрачный взгляд гиганта.— Слушай, зануда, сейчас не то время, чтобы мучиться угрызениями совести. Не забывай, что мы завтра выходим на арену.Гар закрыл глаза и спустя мгновение обратился к Хью:— Собери живых тюремщиков и запри их где-нибудь. Пусть их свяжут. Но не забудьте поставить к ним охрану. Затем все идем к складу с оружием.Через четверть часа вооруженные простолюдины, облаченные в доспехи, собрались в караулке. Из запертой комнаты в конце коридора временами раздавались стоны.Хью поднял короткий меч и шлепнул себя по бедру, где висел пистолет.— Поразительно, как это поднимает настроение!Дирк даже не улыбнулся.— Не обольщайся, торговец. Завтра нам предстоит встреча на арене с кучей тюремщиков.Хью пожал плечами и хлопнул по плечу Гара.— Да ты что! Когда во главе стоит этот зверь, нас никто не сможет остановить!Гар хмуро улыбнулся.— Выходит, меня назначили предводителем?Хью удивленно посмотрел на него.— А вспомни, что было в самом начале... Ведь ты же сказал, что с нами завоюешь весь мир!Утро следующего дня выдалось солнечным, без единого облачка на небе. Простолюдины поднялись с рассветом, они шли к арене, прихватив корзины с едой. Впереди был длинный день.Дирк и Гар, выглянув сквозь решетку ворот, увидели огромную чашу трибун, сверху донизу заполненную людьми.Гар усмехнулся.— Не слишком ли спокойно для праздника?— Уверяю тебя, — хмуро сказал Дирк, — все, кто здесь сидит, предпочли бы сейчас быть на рабочем месте.Появился распорядитель Игр. Он был в нарядном желтом жилете и в алом камзоле, на голове его красовалась огромная шляпа, надетая набекрень. Он прохаживался между клетками, поглядывая на арестантов, которые заканчивали свой завтрак. Поглощенный важностью своей роли, он не замечал ничего необычного, не видел подозрительных выпуклостей под одеждой арестантов.— Кажется, что их здесь больше, чем было вчера.— Да вчера они от страха съежились, а сегодня День Игр, — глуповато ответил единственный настоящий охранник. Это был Беллок, человек, который привел Дирка в клетки.Распорядитель Игр удовлетворенно кивнул. Он прохаживался по залу, похлопывая по плечам охранников, давая последние наставления. Похоже, он не замечал, как изменились лица тюремщиков.Когда распорядитель вышел, Беллок закрыл за ним дверь со вздохом облегчения.— Мы его еще увидим? — спросил Гар.— Не раньше, чем после Игр, — усмехнулся солдат-бунтовщик, — что означает — никогда. Был момент, я думал, что придется его убить.Теперь Гар стал прохаживаться по залу, проверяя наличие оружия у простолюдинов. У всех «охранников» были лазерные пистолеты.— Беллок! — Гар обратился к стражнику. — Где вы обычно стоите во время Игр?— Вон там, за верхним рядом трибун на стенах, — ответил солдат, — на случай каких-нибудь происшествий.— На тот случай, — криво усмехнулся Дирк, — если парочка простолюдинов задумает напасть на лордов.Дирк и Гар посмотрели сквозь решетчатые ворота на трибуны. Там солдаты образовали каре, на их оружии и доспехах поблескивали солнечные зайчики.— Это замковые солдаты, — объяснил Беллок, — мы с ними не имеем ничего общего.Гар прищурил глаза, ослепленный блеском металла.— Как я понимаю, это наши достойные противники.Дирк утвердительно кивнул:— Мечи, доспехи и десять лет обучения. Младшие сыновья из благородных семей. Не моложе восемнадцати, не старше двадцати одного года.— Это что, своеобразный экзамен для них?— Можно сказать, — ответил Дирк. — Лордикам необходимо почувствовать вкус крови простолюдина: здесь или при поимке беглецов. Для большинства из них сегодня будет первый бой с простолюдинами. Но есть еще кое-что.— Объясни, — попросил Гар.— Нашим хозяевам не откажешь в хитроумии, они всегда преследуют две цели. Видишь ли, молодежи свойственно идеалистическое отношение к жизни. Часто, несмотря ни на что, некоторые сыновья лордов вырастают гуманистами, они считают, что простолюдины тоже люди, что правосудие равно необходимо для всех, что к побежденным надо испытывать сострадание, что все люди должны быть счастливы.Гар был удивлен.— Либералы? Хочешь сказать, что эти динозавры способны производить здравомыслящих людей?Дирк кивнул:— В каждом благородном семействе — хотя бы по одному в поколении. Поэтому сыновей приводят сюда, выпускают на арену против простолюдинов, которые достаточно хорошо вооружены, чтобы быть опасными, чтобы угрожать жизни того, кто в доспехах. Не забудь, эти простолюдины страстно жаждут крови лордов, они полны ненависти.— Как охотники на волков, — заметил Гар.— Метод очень эффективный. Перед лицом пятидесяти простолюдинов, хорошо натренированных, в свинцовых перчатках, готовых убивать, человеколюбие куда-то исчезает.— Да, это охладит любого идеалиста, — согласился Гар.— Мораль: быть добрым к простолюдину — смертельно опасно. Вот так молодой радикал превращается в реакционера.— И сколько из них остаются при своих либеральных убеждениях?— Один, — спокойно ответил Дирк. — Я не силен в истории, но знаю только об одном.— Да? — Гар поднял брови. — И что с ним случилось?— Когда он стал по-человечески относиться к своим подданным, соседским лордам это не понравилось, поскольку это могло плохо повлиять на их простолюдинов. Либералу объявили войну, и король послал на подмогу своих солдат. В итоге — либерал покоится на глубине шести футов под землей.С арены донеслись звуки трубы. Беллок коснулся руки Гара:— Чужеземец, собирай войско. Настал ваш час.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50