— У меня это тоже никогда не получалось, — сказала она. — Попробуй, может, услышишь, как бьется сердце. — Она взяла его руку и положила на грудь: Амер убедился, что вырез платья и вправду был очень глубокий.На какой-то момент он был ошеломлен и совсем растерялся. Потом с оцепенелым изумлением понял, зачем понадобилось снадобье, и весьма обрадовался тому, что принял противоядие.И все же не смог удержаться и пропустил меж пальцев роскошные черные пряди, позволил своей руке скользнуть по нежным, таким податливым округлостям... Самона задрожала и подалась вперед. Опустившись на колени, он взирал, как вздымались и опускались молочной белизны груди, силясь вырваться из своей бархатной тюрьмы.Амер взглянул в лицо колдунье: оно было мертвенно-бледным. И вдруг с запоздалым стыдом алхимик понял, что стал первым, кто коснулся ее с нежностью, что дрожит она не от страсти. Охваченный благоговением, он отдал должное ее отваге.И тогда она устремила на него взгляд, в котором таился страх, и губы ее, затрепетав, мягко раскрылись. Подхватив свободной рукой Самону за спину, меж лопатками, Амер крепко прижал ее к себе.— Значит, — наконец высказал он с изумлением, — вот оно как...— Что?.. — вырвалось у Самоны.— Лопатка, — сообщил Амер. — Она сочленяется с ключицей связкой! А я-то думал, что она соединена хрящом...Самона замерла и секунду-другую сидела как статуя.Потом она выскочила из кресла и, визжа не хуже дикой кошки, бросилась к двери.— Убери от меня свои грязные лапы, идиот! — Самона испепеляла его взглядом и по-кошачьи шипела: — Чтоб ты в преисподнюю провалился!И в это время — Амер готов был поклясться — глаза ее горели адским пламенем.Взметнулся клуб зеленого дыма. Когда он рассеялся, Самона исчезла.— Возблагодарим силы небесные! — вздохнула Уиллоу. — Мастер, ведьма слиняла.Но Амер стоял столбом.— Странно... странно, очень странно... — бормотал он.— Чево, Мастер?— Я же выпил противоядие...— Эй, Мастер? — закричала в тревоге огневушка-эфемерка. — Очнись!— Я должен это записать. — Амер поспешил к письменному столу и схватился за перо. — Этим сведениям цены нет... Больше, возможно, мне уже никогда такого не испытать.— Спокойно, Мастер! Согласна: тряхнуло тебя порядком. Давай — ложись и расслабься. Трудный тебе выпал денек, да. Я все для тебя запишу. — Уиллоу приготовилась внести изменения в электрические потенциалы.Амер добрался до маленькой, приткнувшейся к стене лежанки и улегся, положив голову на подушку, набитую конским волосом.— Это началось, когда она сказала мне, что пришла возвестить мир...— Ты, Мастер, просто говори и говори, не останавливайся, — голос огневушки-эфемерки источал сочувствие.— Она посмотрела на меня, и глаза ее сияли, а весь облик являл смирение...— Мм-хммм...— ...и пришла она, трепетная и невинная, отдать себя на милость...— Так и писать — трепетная и невинная?— Да, Уиллоу, и в этот миг я ощутил... растерянность!— Вот те раз!— Да, Уиллоу, и это тревожит меня...Ветер метался вкруг домика, взбешенный тем, что его не впускают. Сил у него прибывало, поскольку подходили другие ветры, принесенные черными тучами, которые плыли с запада, затмевая луну. Ветер приветствовал родню, и вместе они обрушивались на домик, завывая и терзая его. Потом надвинулась огромная черная туча и ударила барабаном дождя, предварив его оглушительным раскатом грома. Потоки воды ринулись вниз, безжалостно хлеща маленький домик, а ветры ярились в злобном веселье.Амер спал тревожным сном. Разбудил его возбужденный голос Уиллоу.— Мастер! Проснись!— Что? Где? — Амер поднял голову.— К тебе гости!Амер уставился на входную дверь. Дверь сотрясалась — все громче и требовательнее.— Силы небесные! В такой час! — Амер скатился с кровати, вздрогнул, едва босые подошвы коснулись холодных досок пола, сунул ноги в шлепанцы и встал. Шаркая, поплелся к двери.— Потерпите, пожалуйста! Я уже иду. — Амер наконец-то вытащил засов.Дверь распахнулась, и ветер торжествующе завыл, вихрем устремившись в дверной проем и тут же отпрянул: что-то остановило его. Он взвыл от огорчения, но вспыхнула молния, гром заглушил его стенания, и в мгновенной вспышке Амер увидел силуэт — на пороге стоял человек, одетый в длинный балахон с капюшоном.Алхимик накинул халат. Затягивая пояс, повернулся к двери.— Окажите милость, извините меня за такой вид, — сказал Амер, — но должен признаться, что я не ожидал столь позднего визита.— Все в порядке, — провозгласила фигура за порогом. — Я привыкла, что меня не ждут.Амер нахмурился.— Надеюсь, я не покажусь невежливым, — сказал он, — если задам вопрос: кто вы и зачем посетили меня?— Это я должна была сразу представиться, — произнесла фигура и продолжила уже замогильным голосом: — Имя мое — Смерть, и я пришла за тобой.Амер вскинул брови.— В самом деле? — переспросил он и, слегка опешив, добавил: — Что ж, для меня это высокая честь.И тут же, уразумев, что Смерть все еще стоит за дверью, воскликнул:— О, силы небесные! Вы, должно быть, продрогли! Входите же скорее!Несколько удивленная гостья переступила порог домика, и Амер с силой захлопнул дверь. Ветер взвизгнул и принялся в ярости ломиться внутрь. Однако Амер заложил в скобы дубовый брус, затем повернулся и заспешил к камину подбросить свежее полено.— Пройдите к огню, обсушитесь. Позвольте предложить вам выпить?— Пожалуй, — откликнулась Смерть. — Полынной, если можно.— Да, конечно, — сказал Амер, беря с каминной полки еще один графин. Наполнив бокал, он вручил его Смерти, затем налил и себе. Потянувшись, достал с полки пузырек, посыпал на табурет порошок, отдававший запахом цикория, и скороговоркой прочел заклинание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9