Возглавишь эскадрилью истребителей— бомбардировщиков.— Чуют, чуют мои косточки, что конец близок, уж ты постарался, чтобы это произошло, — проворчал Думсдэй.— Ничего себе, Думсдэй! Благодаря мне ты получил отличную должность — и снова недоволен? Какого черта тебе надо? Думсдэй пренебрежительно скривил губы:— Ну, спасибо. Теперь, когда ты сделал все, чтобы я побыстрее отправился на тот свет, моя семья, по крайней мере, получит приличное пособие.— Ладно, не ворчи. Скажи лучше, что ты думаешь о командире корабля?— Сам увидишь. Тем более что сейчас вы с ним встретитесь, он ждет тебя вот тут. — Думсдэй указал на дверь кают-компании и, не добавив больше ни слова, растворился в глубине коридора.Ясон постучал в дверь.Последовала пауза, столь долгая, что он уже собрался постучать снова, когда послышался едва различимый голос:— Войдите.Он открыл дверь и вошел. Командир корабля стоял к нему спиной, внимательно изучая трехмерную голографическую карту сектора. Плечи его были опущены, он выглядел как человек, глубоко погруженный в свои мысли или, может быть, пытающийся с помощью карты решить какие-то очень важные для себя проблемы.Ясон ощутил неловкость. Это чувство усилилось, когда он случайно бросил взгляд на пустое кресло командира и заметил, что кожа на нем медленно расправляется, как будто командир корабля только что сидел там и вскочил, услышав стук в дверь. Изучение карты продолжалось еще некоторое время, точно Ясона здесь не было. Наконец командир повернулся, глядя не в лицо Ясону, а куда-то поверх его плеча. Глаза очень темные и невыразительные. Поверх внушительной лысины, прикрывая ее, с одной стороны на другую были зачесаны уцелевшие волосы. Пористый нос темно-красного цвета по форме напоминал луковицу. «Нос пьяницы», — подумал Ясон.— Капитан третьего ранга Ясон Бондаревский?Ясон отсалютовал. Командир корабля довольно долго разглядывал его, прежде чем отсалютовать в ответ.— Я следил за вашей посадкой на экране. Она показалась мне немного неуверенной. Да, именно так — не очень уверенной.Ясон ничего не ответил. Не Бог весть какая посадка, с этим можно согласиться, но назвать ее неуверенной… Тем не менее он не счел нужным оправдываться.Командир по-прежнему не сводил с него взгляда, лицо его ничего не выражало. Наконец губы его сложились в подобие улыбки.— Как поживает мой добрый друг адмирал Толвин?— Находился в добром здравии, когда я в последний раз виделся с ним, сэр.Командир закивал с серьезным видом, точно это была самая важная новость на свете.— Я заглянул в ваше личное дело, Бондаревский. Вы участвовали в этом бунте на «Геттисберге» год назад или около того.— Да, сэр, — спокойно ответил Ясон, по-прежнему не имея ни малейшего желания оправдываться.— Грязное дело. Скверное, грязное дело.— Вы так считаете? — осторожно спросил Ясон.Во время официального дознания обстоятельства дела были полностью прояснены. Действия тогдашнего командира корабля признали противозаконными, а решение экипажа отстранить его от командования — правильным. Ясон вышел из этого разбирательства не только полностью оправданным — он получил награду и заслужил доверие адмирала Тол-вина.— Именно так, Боневский. Грязное дело.— Бондаревский, — поправил его Ясон.— Да, конечно.Командир корабля снова отошел к карте, напустив на себя вид человека, погруженного в глубокие раздумья. Когда он в конце концов вернулся к Ясону, лицо его сморщилось в улыбке:— Я, коммодор Тадеуш О'Брайен, приветствую вас на борту.Ясон пожал протянутую руку. Рукопожатие было слабым, ладонь — холодной и влажной.У него возникла неприязнь к этому человеку, но он подавил это чувство. Многие люди склонны судить о других скоропалительно — черта, которая ему очень не нравилась. Кроме того, его впервые назначили на действительно ответственную командную должность, и вряд ли имело смысл начинать службу с конфликта. Тем более, что речь шла о единственном человеке на корабле, которому он подчинялся.— Вы впервые на борту «Таравы»?— Да, сэр.— Ну, и как вам корабль? Командир корабля взглянул на Ясона так, как будто ожидал слов одобрения.— Я пока не имел возможности составить свое мнение, сэр, я только что поднялся на борт.— Ну, в таком случае, давайте осмотрим корабль.Тадеуш пересек кабинет, открыл еще одну дверь и жестом показал, чтобы Ясон следовал за ним.— Я принимал участие в его разработке, — с очевидной гордостью сообщил он.— Да, сэр? В самом деле?— Да, это так. До этого я много лет командовал транспортными кораблями, а потом участвовал в создании на их базе легкого авианосца прикрытия. Учитывая, что я досконально изучил транспортные корабли внутри и снаружи, в Адмиралтействе решили, что мне имеет смысл взять на себя командование одним из моих детищ.— Вы командовали транспортными кораблями?— Да, и это занятие, смею вас уверить, не из легких, — неожиданно сухо сказал 0'Брай-ен, — но очень, очень нужное. Без нас вы, герои-летуны, не смогли бы совершать свои подвиги. Это мы, скромные труженики, снабжаем вас оружием, горючим, питанием — всем тем, без чего полет невозможен. И взамен получаем мало благодарности, очень, очень мало благодарности. — В голосе О'Брайена явственно прозвучали нотки горечи.Соперничество между тыловиками и теми, кто воевал на переднем крае, не являлось для Ясона секретом; оно длилось столько же, сколько и сама война. Он постоянно сталкивался с его проявлениями, а особенно в отпуске. Временами оно достигало такого накала, что, казалось, те, кто воевал, и те,, кто находился в тылу, испытывали друг к другу ненависть сильнее, чем к своему общему врагу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90