Лицо Катарины стало бледным, почти мертвенно бледным. Ее глаза
горели.
- Да, - спокойно ответила она.
Долгий миг лорд Логайр смотрел ей прямо в глаза, а затем медленно
сел.
Катарина обвела взглядом окружающие ее лица, не жалея времени, чтобы
заглянуть поглубже в каждую пару глаз. Затем, поднимая подбородок,
заявила:
- Мои судьи останутся в ваших владениях, милорды. Что же касается их
возможностей продажности, то вы найдете их почти святыми в пренебрежении к
деньгам, винам и... удобствам. Их заботит лишь одно - только правосудие.
Она помолчала, давая время дойти смыслу своих слов до сознания
лордов, и Род заметил среди Великих Лордов несколько свекольно-красных
лиц. Он догадался, что правосудие во владениях некоторых было совсем не
таким праведным, как следовало бы.
Лицо герцога Логайра не покраснело. Единственное чувство, которое
можно было прочесть на нем - горе.
- Однако все это дело с судьями второстепенно по сравнению с целью,
ради которой я созвала вас здесь сегодня.
Катарина улыбнулась с более чем намеком на злость.
Вокруг всего стола вскинулись головы в тревоге. Бром О'Берин выглядел
более потрясенным, чем все прочие. Катарина явно не проконсультировалась
со своим Первым Советником: даже Брому преподнесли сюрприз.
Каждый лорд нагнул голову для быстрого, шепотом, совещания, со своим
соседом, и выражение тревоги на их лицах усугубилось до мрачного гнева.
- В каждом из ваших владений, - начала Катарина, - есть монастырь. Вы
привыкли назначать священников в свои приходы из своих собственных
монастырей.
В течение минутной паузы она смотрела на стол, затем подняла голову.
- Здесь, в этом замке, я собираю лучших теологов из всех монастырей.
Вы выберете из своих монахов молодых братьев, по одному на каждый приход,
и пошлете их сюда, ко мне, для обучения моими монахами. Коли в каком-либо
случае я не одобрю вашего выбора, я отошлю их обратно к вам, и потребую на
их место других. Когда они закончат свое обучение, я верну их вам служить
вашими приходскими священниками.
Лорды с грохотом вскочили на ноги, крича и жестикулируя, грохоча
кулаками по столу.
Этот гам прервал голос Катарины:
- Хватит! Тихо!
Медленно, один за другим, Великие Лорды впадали в мрачное молчание и,
пылая взором, погружались в свои кресла. Но лица советников, казалось,
вспыхнули от подавляемой радости, их глаза горели, на каждом лице играла
улыбка, едва не переходящая в ухмылку.
- Я сказала, - произнесла Катарина с холодком в голосе. - Это будет
сделано.
Поднялся старый лорд Логайр.
- Не будет ли Ваше Величество...
- Нет.
Бром О'Берин прочистил горло.
- Не разрешит ли Ваше Величество...
- Нет.
В палате совета воцарилось молчание. Катарина снова обвела взглядом
лица лордов и их советников.
Затем, повернувшись налево, она склонила голову.
- Милорд Логайр.
Старый вельможа поднялся, крепко сжав челюсти под седой бородой, его
кулак в красновато-коричневых пятнах пульсировал от едва сдерживаемого
гнева.
Он отодвинул назад большое позолоченное кресло, и Катарина встала. Он
прошел обратно на свое место. Катарина повернулась, и огромные дубовые
двери широко распахнулись. Гвардейцы выстроились впереди и позади нее. Она
остановилась в дверях и обернулась.
- Подумайте, милорды, - посоветовала она, - и соглашайтесь, ибо вы не
сможете выстоять против меня.
Огромные двери захлопнулись за ней. В палате снова разверзся
кромешный ад.

- Да брось ты! Это классическая картина, вплоть до последнего
оскорбительного взгляда!
Закончив дневное дежурство, Род ехал на Вексе обратно, к постоялому
двору с намерением перехватить немного сплетен и много пива. Большой Том
занимался домашним очагом в королевском замке с приказом держать уши
открытыми для лакомых кусочков информации.
- Я не согласен, Род. Это самая классическая картина, но с некоторыми
добавлениями.
- Упрямая скотина! Это просто преждевременная попытка централизации
власти. Катарина пытается объединить Грамарий под одним законом и одним
правительством вместо двенадцати почти независимых герцогств. Это дело с
судьями означает именно это и ничего больше. Пять к десяти, что почти все
эти лорды разыгрывали из себя богов в своих владениях, вынуждая половину
женщин спать с ними и зажимая налогами всех и все что приходило им в
голову. Катарина - реформатор, вот и все. Она пытается исцелить все зло,
что может найти, делая себя единственным законом в Грамарие - и у нее
ничего не выйдет. Знать этого попросту не потерпит. Ей могло бы сойти с
рук дело с судьями, но эта затея с попами наверняка приведет к мятежу. В
такого рода обществе священники имеют большее влияние на народ, чем любые
другие чиновники. Если она сделает их ответственными перед ней и только
перед ней, она действительно вырвет у вельмож зубы, и они это знают. И они
не сдадутся без боя.
- Пока что я согласен с тобой, - сказал робот. - Пока это
классическая картина, похожая на попытку английского короля Джона
централизовать страну прежде, чем такой проект смог бы иметь успех.
- Да, - кивнул Род. - И мы можем надеяться, что, подобно вельможам
короля Джона, великие герцоги будут настаивать на Великой Хартии.
- Но...
Род принял вид мученического терпения.
- Что "но", Векс?
- Но есть чужеродный элемент: группа советников Великих Лордов,
группа, которая кажется очень сплоченной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114