Но ясно, что и наши противники, враги мира также видят и с величайшим беспокойством следят за ростом сил коммунизма.
Среди империалистов вызывает глубокую тревогу неуклонный рост сил демократии и социализма и общее ослабление сил империалистического лагеря. В этом надо видеть причину резкой активизации реакционных империалистических сил и их лихорадочного стремления подорвать растущую мощь международного лагеря мира и социализма и прежде всего его ведущей силы - Советского Союза.
Разве могут империалисты примириться с тем, что из-под их влияния уходит все больше и больше стран и народов.
На базе роста наших сил неизбежно будет происходить обострение в отношениях между силами коммунизма и империализмом.
Империалисты встревожены ростом наших сил. Они не могут смириться с этим ростом.
Вот почему, ведя последовательную политику мира, мы не должны допускать ни малейшей слабости, никаких колебаний.
Когда потребуется, мы пойдем на переговоры с империалистами, на так называемые совещания, но без каких-либо предварительных условий. Мы не при всяких условиях пойдем на совещания, мы не допустим односторонних уступок. Мы твердо верим в свои силы.
Последовательно, твердо и неуклонно проводя политику, выработанную за многие годы нашей партией под руководством гениального основателя нашей партии Ленина и великого продолжателя его дела Сталина, мы заставим империалистов уважать наши силы. (Голоса. Правильно. Бурные аплодисменты).
Мы и впредь будем продолжать нашу мирную инициативу. Она приносит нам серьезный успех и вносит раскол в лагерь противника. Но при этом мы не собираемся удовлетворять всякого рода ультимативные требования.
Что значит проводить последовательно политику мира? Это значит, прежде всего, не допускать никаких колебаний в отношениях с противником и быть готовым дать сокрушительный отпор при авантюрных попытках империалистов нарушить мир. (Бурные аплодисменты).
* * *
Товарищи! Величайшую бодрость и уверенность вселяет в каждого из нас подлинно большевистская атмосфера сплоченности и партийного единства, основанного на ленинско-сталинских принципах, которая царит на настоящем Пленуме нашего Центрального Комитета. (Бурные аплодисменты).
Нет сомнения, что мы успешно решим стоящие перед партией задачи, устраним недостатки в нашей работе и еще больше сплотим всю партию вокруг Центрального Комитета и уверенно поведем страну к новым победам на благо и счастье нашего великого советского народа! (Бурные аплодисменты).
Известия ЦК КПСС. 1991. № 2
Примечание. Из этого фрагмента и из других материалов следует, что застрельщиком кампании по дискредитации И. Сталина был Л. Берия. Поспешно закрыв уже в марте 1953 года "дело врачей", он первым бросил камень в человека, перед, которым много лет пресмыкался. Не случайно А. Андреев и И. Тевосян, не участвовавшие в этой грязной игре, выразили на июльском (1953) Пленуме ЦК КПСС удивление в связи с появлением самого вопроса о культе личности. Как видим далее, другой точки зрения придерживался Г. Маленков, и эстафетную палочку от него, уничтожив перед тем Маленкова политически, принял Хрущев.
Внутреннюю механику развернувшейся схватки довольно убедительно раскрыл на том же Пленуме А. Микоян. Приводя примеры двурушничества Берии, Микоян сказал: "В первые дни после смерти товарища Сталина он ратовал против культа личности. Мы понимали, что были перегибы в этом вопросе и при жизни товарища Сталина. Товарищ Сталин круто критиковал нас. То, что создают культ вокруг меня, говорил товарищ Сталин, это создают эсеры. Мы не могли тогда поправить это дело, и оно так шло. Нужно подойти к роли личности по-марксистски. Но, как оказалось, Берия хотел подорвать культ личности товарища Сталина и создать культ собственной личности" (Там же. С. 151). Члены ЦК ответили на эти слова Микояна смехом, но, видимо, исчерпали крайне необходимое в политике чувство юмора спустя 5-7 лет, когда стал топорщиться "культ" Хрущева (Ред.).
СТРОГО СЕКРЕТНО. Членам Пол. Бюро
В субботу, 17/III т. Ульянова (Н. К.) сообщила мне в порядке архиконспиративном "просьбу Вл. Ильича Сталину" о том, чтобы я, Сталин, взял на себя обязанность достать и передать Вл. Ильичу порцию цианистого калия. В беседе со мною Н. К. говорила, между прочим, что "Вл. Ильич переживает неимоверные страдания", что "дальше жить так немыслимо", и упорно настаивала "не отказывать Ильичу в его просьбе". Ввиду особой настойчивости Н. К. и ввиду того, что В. Ильич требовал моего согласия (В. И. дважды вызывал к себе Н. К. во время беседы со мной из своего кабинета, где мы вели беседу, и с волнением требовал "согласия Сталина", ввиду чего мы вынуждены были оба раза прервать беседу), я не счел возможным ответить отказом, заявив: "прошу В. Ильича успокоиться и верить, что, когда нужно будет, я без колебаний исполню его требование". В. Ильич действительно успокоился.
Должен, однако, заявить, что у меня не хватит сил выполнить просьбу В. Ильича и вынужден отказаться от этой миссии, как бы она не была гуманна и необходима, о чем и довожу до сведения членов П. Бюро ЦК.
И. СТАЛИН
По факсимиле. Волкогонов Д. Ленин. Кн. II. Между с. 384 и 385,
Примечание. Записка выполнена на официальном бланке секретаря Центрального Комитета РКП(б) И. В. Сталина и датирована 21 марта 1923 года. В верхней части листа имеются подписи читавших ее Г. Зиновьева, В. Молотова, Н. Бухарина, Л. Каменева, Л. Троцкого, М. Томского. Последний счел необходимым высказать свое мнение: "Читал. Полагаю, что "нерешительность" Ст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179