- Спасибо, Главный Агент, - ответил он с благодарностью.
В то же время он спрашивал себя, действительно ли ему хочется больше
знать о деле, которому он служил. Когда служат идее, в которую
безоговорочно верят, зачем пытаться понять необъяснимое?
Чинг нажал кнопку на своем столе.
Дверь отворилась, пропустив какого-то старого сморчка, который
двигался подпрыгивающей походкой.
Послышались приглушенные возгласы:
- Шнеевайс? Снова о проекте?!
Чинг улыбнулся.
- Я думаю, все Ответственные Агенты хорошо знают доктора Шнеевайса, и
наоборот. Доктор, разрешите представить вам Брата Аркадия Дунтова, одного
из наших самых лучших агентов-оперативников.
- Вы действительно доктор Рихард Шнеевайс? - пробормотал Дунтов. -
Тот самый Шнеевайс? Но ведь Гегемония считает, что вы мертвы!
Шнеевайс рассмеялся.
- Слишком сомнительное известие, как вы сами можете удостовериться. Я
- сама жизнь, да и работа у меня кипит.
- И вы всегда были членом Братства?
- Нет, мой юный друг, не всегда. Однако в качестве физика я в свое
время начал интересоваться все больше такими проблемами, которые раньше
или позднее должны были привести меня к контакту с возрастающей социальной
энтропией. И когда Советник Горов - человек исключительно проницательный -
понял, в каком направлении продвигаются мои исследования, он счел
необходимым доложить об этом Совету, который тотчас же положил конец моей
работе и свободной жизни, намереваясь также, насколько я понимаю, положить
конец моей жизни. И вот тогда один из моих ассистентов, член Братства с
давних пор, вступил со мной в контакт, предложив мне инсценировать
"несчастный случай", жертвой которого я должен был, якобы, стать, и вот я
здесь, перед вами.
- Ладно, доктор, - вмешался Агент по имени Смит. - Это был дородный
блондин с блестящими голубыми глазами. - У вас еще будет время поболтать с
Дунтовым, поговорим лучше о проекте "Прометей".
- Да, как обстоит дело?
- Хорошо, Братья, - ответил Шнеевайс. - Могу доложить, что
теоретическая часть уже готова, все технические детали уже почти
урегулированы, а испытания некоторых ступеней дают весьма обнадеживающие
результаты. В общем, предварительные работы по проекту "Прометей" уже
начаты, и сам эксперимент может быть проведен через четыре-шесть месяцев.
- Всего через полгода!
- Значит, крах Порядка уже не за горами!
Роберт Чинг рассмеялся безрадостным смехом, и Дунтову показалось, что
в его черных глазах на какой-то миг возник отблеск той грандиозной и
мистической перспективы, итог которой из всех присутствующих только он мог
осознать до конца.
- Да, Братья Хаоса, - сказал Чинг. - Проект "Прометей" перестал быть
мечтой. Час его осуществления быстро приближается. В течение трех веков
бились мы с этим злополучным Порядком Гегемонии Земли, черпая наши силы в
источниках мысли Марковица. В течение трехсот лет хранили мы нерушимой
нашу веру в неизбежный триумф Хаоса. И вот, наконец, намечается закат и
падение Гегемонии. Через шесть месяцев трехвековая борьба принесет свои
плоды, и противоестественный Порядок начнет разлагаться, пусть даже его
агония и продолжится еще несколько десятилетий, и придет Царство Хаоса...
У Аркадия Дунтова появилась уверенность, что, если он и дальше будет
вместе с Чингом и Шнеевайсом, он станет обладателем таких тайн, о
существовании которых ни один Опекаемый даже подозревать не мог. Однако,
тут он решил, наконец, удалиться. Скорее всего, имелись и такие секреты,
которые в данный момент лучше бы не знать.
Ведь ему было достаточно приобщиться к тем, кто их знал. Он был
счастлив, что следует путем Хаоса, счастлив верой в триумф дела, значение
которого бесконечно превосходило понимание и мыслительные способности
простых людей. Но, как и прежде, у него не было ни малейшего желания
проникнуть в лабиринты, которыми продвигалась эта сила, которую они
называли Хаосом.

4
Свойством недалекого ума является уподобление
Хаоса тому, что обычно обозначается расплывчатым
термином "естественное состояние". Хаос
подразумевает, и в этом не приходится сомневаться,
все возрастающую энтропию первозданного мира,
однако ему в то же время могут быть свойственны
все те ошибки самого дерзкого предприятия, которое
человек когда-либо задумал против энтропии - я
имею в виду организованное человеческое общество.
(Грегор Марковиц. "Теория социальной энтропии")
Стрелы самых высоких зданий большого Нью-Йорка более чем на километр
в небо, и этих гор, рожденных рукой человека, насчитывалось несколько
десятков. Здесь были тысячи зданий - старые небоскребы и резиденции
недавней постройки - насчитывавшие более семидесяти этажей, соединенные
между собой на различных уровнях движущимися тротуарами, улицами на
невероятной высоте, подъемно-спускательными трубами - и все это составляло
один гигантский муравейник, который простирался от Олбани на севере до
Трентона на юге, от Маунтауна на востоке до Паттерсона на западе, от
небосвода до уровня земли, который теперь почти ничто не отличало от
десятков уровней, которые возвышались над ним.
Однако, проткнув небо, нагромоздив уровень на уровень до такой
степени, что весь город превратился в одно гигантское здание, размерами
превышавшее все разумные пределы, Большой Нью-Йорк, в отличие от своего
предка, остановился на уровне земли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60