— Когда все это началось? — спросил я.С мгновенье она смотрела куда-то в сторону, потом покачала головой.— Я не понимаю, о чем вы говорите.— Вы лжете, — отчеканил я и тут же заметил, как ее руки, скрещенные на груди, напряглись.— Почему вы решили, что я обманываю вас?— Мне так кажется...Напряжение вдруг оставило ее, а вместе с ним исчезла и стена отчуждения, которая нас разделяла.— Да, действительно, вы правы. Я сталкивалась с ними уже дважды.— Когда именно?— Первый раз — во вторник. Тогда меня едва не сбила машина прямо перед моим домом. А позавчера я заметила, что за мной следили.— Как вы догадались об этом? Профессионалов обычно бывает трудно засечь.Она ответила мне, не колеблясь.— Я побывала в отделах дамского белья трех магазинов, где мужчины обычно не появляются, и заметила одного и того же человека во всех трех. Почувствовав неладное, я выбежала из магазина, сменила два такси, а потом спустилась в подземку.Она замолчала и глубоко вздохнула. Потом, всхлипнув, закрыла лицо руками, изо всех сил стараясь сдержать рыдания.Я с трудом поднялся с кровати, голова у меня буквально раскалывалась от боли, и заставил ее опустить руки. Это была не истерика. Просто на секунду она потеряла самообладание, но быстро пришла в себя.— Продолжайте, — попросил я.— Стоя на платформе, я вдруг почувствовала чье-то прикосновение. И тут же кто-то толкнул меня в спину, я полетела вниз, и в этот момент из туннеля появился поезд. Я слышала крики на перроне. Машинист пытался затормозить, я ударилась обо что-то головой и потеряла сознание, — она прикрыла глаза и потерла виски, как бы стараясь избавиться от мучавших ее воспоминаний. — Когда я пришла в себя и вновь услышала шум и крики, меня ослепил свет, и я сразу не могла понять, где нахожусь. Ужасно, это было просто ужасно!И тут я вспомнил.— Я же видел вас на фотографиях в газетах. Там писали, что вы упали между рельсами и угодили в дренажный колодец. Отделались ушибами и ссадинами.— Да мне очень повезло.— Но вы, насколько я помню, заявили, что сами поскользнулись на краю платформы.— Да.— Почему?— Какая-то дурища сказала полицейским, что я пыталась покончить жизнь самоубийством. Ей, видите ли, показалось, что я сама прыгнула вниз. Вот я и сказала полицейским, что поскользнулась. Иначе меня бы задержали для дополнительных допросов.— Но почему же вы не сообщили, что вас столкнули?Она медленно подняла голову.— Я побоялась. Когда тебя мучает страх, не так-то просто сказать правду.— Да, — ответил я, — знаю. Как вас зовут?— Энн Лоури, — произнесла она, искоса взглянув на меня. — Но вы задаете мне ужасно много вопросов. А сами-то вы кто?— Вообще-то меня всегда звали Фил Рокка, но теперь я — никто.Немного помолчав, она мягко спросила:— Хорошо. А кем вы были раньше?На меня будто пахнуло свежим ветром. Славное старое время! Давно прошедшие деньки. Опьянение жизнью, гордость за выполненную работу. Острое соперничество, порой открытая война нервов. Интриги, конфликты, коллизии. А вечерами — ужины у «Руни» или «Пэтти», где я радовался одержанным победам или горевал по поводу неудач.— Я был полицейским репортером, работал в газете, которой теперь уже нет. Однажды я раздобыл сенсационный материал. Однако редактор с издателем были слишком трусливы, чтобы его напечатать. А после того, как я все же ухитрился его тиснуть в другой газете, со мной решили расправиться. Против меня сфабриковали дело и на семь лет упекли в тюрьму.— Извините. А кто все это подстроил?— Один человек. Долгие семь лет, сидя за решеткой, я мечтал убить его. А теперь узнал, что мне это не удастся, потому что он уже мертв.Она оглядела жалкую обстановку моей комнаты.— А почему вы живете так убого?— Здесь есть все, что мне нужно. Для такого человека, как я, все остальное — лишнее. Что же касается вас, детка, то у меня к вам всего лишь один вопрос, но вопрос важный: почему все это произошло с вами? Кто-то явно пытался вас убрать. Просто так, без причин подобные вещи не происходят. Вы производите впечатление женщины со средствами, на вас дорогая одежда, и вдруг вы оказываетесь в этом жалком квартале, вас преследуют двое вооруженных мужчин. Куда вы направлялись?Ей, вероятно, просто необходимо было с кем-то поделиться. Некоторые вещи Трудно долго держать в себе. Поэтому она мне ответила сразу.— Я должна была встретиться со своим отцом. Я никогда не висела его прежде.— Встретиться с ним здесь? В этом квартале?— Это место выбрал он сам. Думаю, потому, что ему не повезло, и теперь он оказался на мели. Но для меня это не имеет значения. Он всегда заботился о нас с матерью. Еще до моего рождения он положил в банк на мое имя солидную сумму денег.— Почему вы никогда с ним не виделись?— Мать развелась с ним через год после свадьбы, до моего рождения. Она увезла меня в Калифорнию, и мы все это время жили там. Отец и все прочие о нас забыли. Мать умерла два месяца назад.— Простите, что я заставил вас вспоминать об этом.Она пожала плечами.— Наверное, я должна испытывать чувство скорби по поводу утраты, но это не так. Мама была странным человеком. Всегда погруженная в себя, она была занята только собой и своими недугами. Ко всему остальному на свете, включая меня, она относилась с полным равнодушием. Никогда не говорила со мной об отце. Будто его и не существовало. Если бы я случайно не наткнулась на ее личные бумаги, я бы так и не узнала свое настоящее имя.— Да? И как же вас зовут?Она снова искоса взглянула на меня.— Мэссли, Терри Мэссли.Во мне будто разжалась какая-то мощная пружина. Мне вдруг стало жарко от прилива крови, которую бешено погнало по сосудам в небывалом темпе забившееся сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24