А пока мы на
всякий случай распустим наш стол. Деятельность организации будет идти, как
и прежде. Не думаю, что противник попытается нанести нам новые удары.
Но Марк Шелби ошибся. Этой же ночью пуля 22-го калибра прошила череп
Денниса Ревенала, и помощник управляющего заведением, ведающим
проституцией Ист-Сайда, умер на шелковых простынях в дорогостоящей
квартире, двери которой считал абсолютно надежными.
Никто не видел убийцу, никто не слышал выстрела.

Капитан Вильям Лонг сидел в помещении Манхэттенского отряда полиции
по убийствам и пил кофе из бумажного стаканчика, улыбаясь комиссару.
- Чем вызвана эта маленькая война? - осведомился он.
- Наверное, тем, что Департамент полиции ведет себя излишне пассивно,
- парировал комиссар.
- Может быть, вы и правы, - сказал капитан. - Но, может быть, иногда
приносишь больше пользы, оставаясь в стороне. Учитывая... что все
непричастные лица виновны.
- На этом заваруха не кончится. Другая сторона еще не оседлала коней.
- Похоже, они просто не знают, кто их противник.
- А у вас есть какие-нибудь идеи?
По-прежнему улыбаясь, Лонг утвердительно кивнул. Появилась еще одна
хорошенькая возможность прощупать комиссара. Через две недели он уходит в
отставку и трудно придумать лучший случай для финала карьеры.
- Кое-какие идеи есть, - сказал он, - правда, ничего конкретного. Но
ведь после двадцати пяти лет службы можно брать в расчет и интуицию.
- Мне кажется, вы все же поделитесь ими, - несколько язвительно
заметил комиссар.
- Есть только два варианта, - произнес, наконец, Лонг после того, как
допил кофе и бросил смятый стаканчик в мусорную корзину. - Тут два мотива:
деловой и личный. Честно говоря, я не могу представить себе настолько
тупого человека, который решится преследовать людей организации лишь из
чувства личной мести. Следовательно, это бизнес. Кто-то желает войти в
правление, но для этого там должны появиться вакансии. Эти кто-то должны
быть достаточно могущественны, раз наносят удары не только по отдельным
частям, но и по всей империи в целом. В правлении вряд ли согласятся с
тем, чтобы противник убирал их одного за другим. Появление этой новой силы
- продолжение старой игры по жестким правилам: убрать верхушку, вызвать
замешательство у прочих, принудить их признать игру проигранной или
добиться того, чтобы они закрылись, как устрицы.
- Довольно опасная игра.
- Тем не менее, - продолжал Лонг, - она уже опробована и всегда
оправдывала себя. Иногда люди наверху находят более выгодным принять
новичков, чем бороться с ними. Они заинтересованы объединять силы, и
поэтому следует ожидать нового кровопускания.
- Тем хуже, капитан. До сих пор мы как-то могли их сдерживать. Может
быть, через год-другой мы бы их раскрыли. Но если они вновь начали
применять силу - значит, и нам не уйти от стрельбы.
- Пока война идет так, что нам грех жаловаться.
- Ну, это вы знаете лучше меня. Да, пока все идет по схеме. Они
уложили пятерых и, думаю, этот урок близится к концу. Но теперь они должны
будут появиться и предъявить свои требования организации.
Но капитан Лонг тоже ошибся. На следующий день в 14.45 у кафе на
Восьмой Авеню было угнано такси. В 14.48 такси было обнаружено ни одной из
боковых улочек Гринвич Виллидж. Машину обнаружил водитель этой же
таксомоторной компании. На заднем сидении распростерся Антонин Бродерик,
бывший докер, ставший в организации ответственным за рэкет. Он был убит
пулей в сердце, пулей, выпущенной из "магнума".

Джиллиан Берк сидел на втором этаже кафе-автомата, ковыряя вилкой
фасоль и мясной пирог, запивая все это молоком. За все годы, которые он
отслужил, никто не называл его по фамилии. Он был просто Джил или же э т о
т Джил. И вот теперь появилась еще одна передовица на четверть газетной
полосы, посвященная суду над ним, состоявшемся в Департаменте полиции, и
исключению его из рядов полицейских только потому, что он был слишком
добросовестным копом, с которым не могли ужиться проклятые политиканы. В
этой статье его фамилия упоминалась трижды и каждый раз была напечатана
полностью и без ошибок. Репортер кратко пересказал его карьеру, заметив
под конец, что существует потребность в таких людях, как он, и даже
немалая, несмотря на то, что это может не понравиться некоторым
официальным лицам и что, возможно, если прикрыть некоторые неприглядные
делишки, коп окажется невиновным.
Джил оторвался от статьи и, увидел Билла Лонга, идущего к нему с
подносом, свернул газету, освобождая место. По их внешнему виду можно было
сразу определить их профессию. Отличительные черты, приобретенные ими,
были таковы, что любой мог опознать их после минутного изучения, а каждый
преступник, узнав их, мог сразу же уложить.
Годы, посвященные охране закона, расследованию и предупреждению
преступлений, были тяжелым испытанием, и они стали людьми, один взгляд
которых видел дальше и глубже, чем могли увидеть пристальные взгляды
других.
Но что-то их уже разделяло. Билл Лонг был по-прежнему в рядах
полиции. Джил где-то уже в стороне и в его поведении угадывалась печаль
покинутости, какую испытывают на пустынном берегу во время отлива, хотя
известно, что вновь наступит прилив и, возможно, его вода достигнет более
высокой отметки.
- Почему ты не подождал меня? - спросил капитан.
- Я сильно проголодался, дружище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63