И он их купил. А потом посмотреть на них к
вашему столику подошли еще другие.
- Картины я и сам помню. Но это, кажется, последнее, что я запомнил.
Было совершенно ясно, что седой официант не поверил ни единому слову.
Прищурив глаза, он смотрел на меня с откровенным недоверием.
- Как вам показалось в ту минуту, трезв я был или пьян?
- У меня тогда совершенно не было времени присматриваться к каждому
посетителю, а люди, когда целый вечер пьют спиртное, конечно, не
становятся трезвее. Глянешь на них раз-другой - и ладно, а то и сам
начнешь пить. Как ни откроешь газету, так каждый день: пьяный водитель
задавил пешехода, или кто-то под газом убил жену, а то и ребенка... А что
касается вас, то я, к сожалению, ничего не могу припомнить. Позднее,
правда, мне пришло в голову, что вы были пьяны, но вели себя спокойно, а
это как раз тот случай, когда пьяного надо опасаться больше всего. Выпей
вы еще немного, вы бы наверняка взорвались. Я уже имел дело с людьми
такого сорта, так что теперь я всегда начеку. А потом вы действительно
напились, и напились основательно, так что даже на ногах не держались. И
все над вами потешались.
Речь Шпуда оказалась довольно длинной, хотя и не очень связной,
поэтому мне пришлось некоторое время поразмыслить над следующим вопросом.
- Кто это "все"?
Он снова неопределенно пожал плечами.
- Как можно что-нибудь сказать, когда у столика толпится столько
народу?
- Но вы их знаете?
- Стэн-Карандаш ушел в другой ресторан, что-то там связанное со
ставками. Попи и Эдна к концу были у шефа. Потом вокруг вас были какие-то
люди, я их даже не знаю. Так ведь часто бывает во всех ресторанах -
приходят с одним, а потом рассиживают совершенно с другим.
- А кто за все расплачивался?
- Каждый за себя. У всех лежали перед собой деньги, у вас тоже.
- А вы не припомните рыжеволосую женщину, у которой сумочка похожа на
футляр от бинокля?
- Конечно, помню, - ответил Шпуд, не задумываясь.
Я не стал его перебивать, а дал ему все хорошенько вспомнить.
- Эта женщина выглядела роскошно и буквально висела на вас. А потом,
когда мы стали закрываться, она повела вас к такси.
- А кто она такая, вы знаете?
Я почувствовал стеснение в груди, и во рту сразу пересохло. Как можно
более спокойно я еще раз настойчиво спросил:
- Кто она такая?
Стеснение в груди тут же исчезло и я чуть не выругался, когда он,
пожав плечами, ответил:
- Понятия не имею. Я видел ее первый раз.
Я вытащил из кармана четыре доллара и дал им обоим по два.
- Ну что ж, спасибо и за это. Но если увидите эту женщину, звоните
сразу мне. Телефон в справочнике.
Ральф небрежно кивнул, а Шпуд на секунду задумался, поигрывая
деньгами, а потом решительно заявил:
- Мистер Реган!
- Да?
- Я думаю, вы не могли убить того человека.
- Почему?
- Я ведь всю жизнь имею дело с пьяными и прекрасно знаю, когда и на
что они способны. В том состоянии вы бы и прицелиться не смогли как
следует.
- То же самое я пытался растолковать присяжным, Шпуд.
Но у него, похоже, было еще что-то на душе и он не знал, как бы ему
лучше сказать. Наконец он выдавил приглушенным голосом:
- Мне довольно часто доводилось встречаться с коррупцией в полиции,
мистер Реган, и я ненавижу таких полицейских...
- Ну и дальше?..
- Вы брали у Маркуса какие-нибудь деньги?
- Конечно, нет! Мне их просто кто-то подсунул.
На лице Шпуда мгновенно появилась улыбка.
- А какого ответа вы ждали от меня? - поинтересовался я, глядя ему в
глаза.
- О, я сразу же заметил бы, если бы вы солгали. И теперь я
обязательно позвоню вам, если увижу ту женщину.
Я поблагодарил его, подумав, что друзей можно найти в самое
неожиданное время в самом неожиданном месте.
Я проводил Шпуда взглядом, когда он медленно побрел обратно в заднюю
комнатку, и направился к подземке.

2
Мы с Джорджем Лукасом выросли вместе на одной улице, и все говорило о
том, что раньше или позже он превратится в настоящего гангстера. Но
неожиданно он крепко задумался над своей жизнью и, видимо, пришел к
выводу, что риск и издержки профессии гангстера слишком велики. Тогда он
бросил такую жизнь и пошел учиться. Хотя учеба и не давалась ему, он
приложил все свои способности и максимум усилий и сделался адвокатом. Но
вид у него как был, так и остался бандитский, да и вел он себя иногда, как
настоящий бандит.
Лукас знал гораздо больше юридических уловок, чем все его
собратья-крючкотворы вместе взятые, а когда ему выпадала возможность
залепить оплеуху районному прокурору, он даже брался за ведение дела
бесплатно.
Когда я возник в его конторе, он улыбнулся мне загадочной улыбкой и
проронил:
- Я так и знал, что ты обязательно объявишься у меня.
- Почему?
- Не знаю, просто такое было чувство. Ты здорово дрался в суде,
старина. Только как ты заполучил защитника из конторы "Селькирк и
Селькирк"? Это ведь самые дорогие адвокаты?
- Для меня они все сделали совершенно бесплатно, Джордж. Монти
Селькирк считал себя просто обязанным мне, и вот ему представился случай и
возможность рассчитаться со мной.
- Как же, как же, помню! Ты помог его сыну, да?
Я пожал плечами.
- Но он и не был виноват в том, что ему приписывали. Он никого не
шантажировал.
- Хорошо, когда есть такие друзья. Их еще нужно заиметь, чтобы они
совершенно бесплатно помогали тебе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27