– Никто не считал. Очень много.
Тсарг удовлетворенно хмыкнул. Ставр подозвал воина и что-то шепнул. Тот подошел к Тсаргу и страшно ударил его рукоятью меча по скуле. Себастьян вздрогнул. Тсарг не потерял сознание, но молчал остальное время приема.
– Когда появились кнехты в столице? – Три поколения назад.
– Сколько сейчас абров в столице?
– Тысяч двести.
Мы переглянулись, но Малинин продолжил:
– Сколько у кнехтов воинов?
– Почти все абры-воины ушли с войском. Остались женщины и дети. Может, тысяч пять-десять осталось.
– Сколько кнехтов?
– Примерно столько же, – ответил Себастьян и испуганно шмыгнул носом.
– Хорошо. Есть ли у кнехтов женщины и дети?
– Нет. Женщин они берут наших и абрских. А детей у них нет.
– Хорошо. Сколько рабов в столице?
– Много. Особенно много приведены в эти дни из пригородов. Все забито. Тысяч сто-сто пятьдесят.
– Абры тоже бывают рабами? Себастьян молчал некоторое время, потом решился:
– Могут, но редко.
– Ты тоже раб?
– Да, я раб Прокуратора Монтрота и его супруги.
Теперь запнулся Малинин. Никто не оглянулся на меня, хотя все знали историю моего здесь появления. Наконец Малинин спросил:
– Имя супруги Прокуратора?
– Елена Ланская.
– Давно она стала супругой Прокуратора?
– Месяца два-три. Как появилась, так вскоре и стала. До нее были другие.
– Она добровольно стала его супругой? Себастьян был удивлен:
– Как же?.. Кто же не будет рад? За великое счастье почитают.
– Ты тоже считаешь, что это великое счастье?
– Конечно. Это ясно.
– И другим ясно?
– Конечно. – Посол был сбит с толку и не понимал, что удивляло нас
Убедившись, что посол искренен и что ему больше нечего сказать, мы отпустили его: "вожди будут думать, вожди обсудят предложения Прокуратора".
А когда посольство вместе с личным рабом Прокуратора увели, Малинин подошел к кнехту:
– Отвечай, тварь, вы только на людей можете воздействовать или на всех разумных?
Тот попытался прикинуться непонимающим, но наш философ был слишком поражен своей догадкой, чтобы играть в кнехтовы игры.
– Будешь отвечать?
– Не понимаю. Какие такие воздействия-содействия?
Малинин внезапно схватил кисть кнехта и вытащил свободной рукой нож:
– Отвечай! Есть воздействие?
– Не знаю ничего.
Малинин просунул кончик ножа под черный ноготь кнехта и надавил. Когда было отделено уже два ногтя, кнехт разговорился:
– Да, верно, существуют приемы как массового воздействия, так и индивидуального. Один кнехт может справиться только с теми, кто прошел предварительную подготовку. Но предварительная подготовка требует присутствия многих кнехтов. Чем их больше, тем лучше и чище психическая обработка материала. Лучше всего работать с абрами, труднее – с людьми; за людьми нужен постоянный присмотр. Арланы почти не подвергаются психической атаке. Их и оставляют в покое.
Я слушал, и меня душила такая жуткая ярость, что постепенно предметы и люди вокруг исчезли в черном тумане, доносились лишь голоса, которые я тоже перестал понимать, потому что вдруг представил кнехта и Лену одних...
– Сергей! Сергей! – кто-то звал меня и тряс за плечо.
Стало проясняться в глазах. Все смотрели на меня. Потом отвернулись. Даже в оранжевых глазах Арсуна я увидел сочувствие.
– Что будем делать? – спросил Ставр. – Делать что-то надо. Ей ты, пес! – обратился он к кнехту. – А как уберечься от вас?
– А никак, – ответил Тсарг. – Если уж обработка проведена, то это необратимо,
– Не может быть. Ты врешь, отродье. Должно быть противоядие.
– Время может лечить. Но не очень хорошо. Абры, например, не могут нас ненавидеть.
– Арсун! Это правда? – спросил Ставр.
– Нет, почему... Могу... – нерешительно ответил Арсун.
– Тсарг! – сказал я. – Ты сможешь привести сюда Елену?
– Конечно, вождь. А ты ее убьешь? Или ногти вырывать будешь? Я бы посмотрел...


39
СЧАСТЛИВАЯ ЛЮБОВЬ

На лугах, на брошенных вокруг полях в избытке хватало корма для верховых животных и тарканов. Воины ловили для еды скотину, забытую в бегстве. Здесь было меньше зверя, чем в степи, когда походя брали облавами бизонов, антилоп, оленей, свиней. Но домашняя скотина была слаще и нежней.
В садах росли яблоки, груши, сливы и любимая арланами амриса, напоминающая вкусом апельсин и яблоко одновременно. Хорошо обрабатывались огороды с морковью, огурцами, помидорами, свеклой.
Я все ходил, осматривал, а за мной неотступно – то вереницей, то толпой – следовала моя сотня телохранителей-арланов.
Сколько еще?.. Сколько еще до вечера?..
Потом вечер наступил, и все то же посольство с тем же кучерявым Себастьяном привезло ее, Лену...
И она была рада видеть нас, расцеловала всех по очереди – меня, Исаева, Малинина, Катеньку, Марго. Попросила провести к Кочетову и Илье.
Увидев Илью, она расплакалась. Держала его за руку, пыталась что-то сказать, но слезы лились, лились, смывая слова.
Она о чем-то говорила с Катенькой и Маргаритой, просила показать воеводу Ставра, о котором была наслышана, сказала ему несколько теплых слов...
Я... мы все чувствовали какое-то лихорадочное ожидание, странную нервозность, накалившую атмосферу нашей встречи... Она избегала моего взгляда, говорила со всеми одновременно, вспоминала прошлую жизнь, и все ожидали... Чего? Чего ожидал я?..
Наконец более оттягивать неизбежное стало невыносимо, и, вздохнув, она взяла меня за руку:
– Милый, нам надо поговорить. Пойдем погуляем.
Малинин вслед качал головой, Кочетов злобно и ясно поглядывал на нас, на Исаева, на степь, на гигантских тарканов...
– Милый! Ты должен понять меня... Я тебя никогда не забуду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112