А расчитывала я на то, что разговор наш пойдет в ином направлении. Но продолжайте, вам ведь надо все выяснить до конца.
- Так вот, Марина, когда я с ней встретился, сказала, что мачеху ни в момент похищения, ни потом не видела. А Валентина Медведева успела мне рассказать большую часть того, что знала о вашей банде.
- Сука! - вдруг сказала Лена и смяла свою сигарету в пепельнице. Потом взяла свою сумочку, лежащую на журнальном столике, порылась в ней и достала ещё одну длинную женскую сигарету. Прикурила. - Сука! повторила она. Всегда говорила этому идиоту Клину, что он на своих бабах залетит. Надо было её ещё раньше...
- Вы признаете?
- Да брось ты: признаю-не признаю!.. Не в прокуратуре, небось. Ну что ты там, парниша, ещё отрыл, нарыл, вскопал?
- Самое главное я приберег напоследок. Кстати, Клин тоже того.
- Чего того?
- Умер, неужели не понятно. Погиб твой Клин не за понюх табаку. Спекся на ваших любимых наркотиках. Утонул в вашем кислотном колодце. Залетел в последнем пике.
- Ну и черт с ним, - сказала Лена, быстро и нервно затягиваясь. Когда-нибудь надо со всем этим делом завязывать. Пора уже переходить на новую ступень и становиться честным, законопослушным и лояльным гражданином общества. Правильно? Ну что, иссяк? Или что-то за пазухой держишь?
Я усмехнулся.
- Держу, конечно, держу. Я ведь как рассуждал? Сначала, когда вы мне стали звонить, я заподозрил, что вы совсем даже не жертва. Так и оказалось. У вас, кстати, характерный дефект речи, не спутаешь. По телефону я вас сразу стал узнавать. Потом понял, что во всей этой операции с мнимым похищением вы играете чрезвычайно активную роль. Мне казалось, что вы просто перестали быть женой Тарасова. Ушли со старой работы и активно занялись новой: вы и гендиректор этой "Речной нимфы" и сами убираете своих проштрафившихся девочек, вроде Кати и Валентины. Кстати, очередной раз я что-то заподозрил, когда услышал из-за двери кабинета ваш голос. Валентина неплотно дверь прикрыла и кое-что было слышно. В основном, отсутствие буквы "л". Но я тогда ещё не был готов все связать воедино.
Лена лениво сломала свою недокуренную сигарету в пепельнице, размяла окурок и поднялась. Подошла к камину и стала с другой стороны напротив меня. Руку она сунула внутрь раскрытуой сумочки.
- То есть ты считаешь, что я была активной стороной во всей этой кутерьме. Что все провернули мы с Клином?
- Конечно, хотя и это не так уж важно.
- Ну что еще? Ты я вижу, мастер тянуть резину. Говори, что у тебя там в конце концов! Надоел, право же надоел. И чего ты все время на часы смотришь? Ждешь кого?
- Конечно, жду. Минут через пятнадцать приедут ребята из РУБОП. Я их вызвал, прежде, чем сюда ехать. Так что, остался последний штрих прояснить. Этот последний штрих внес один из ваших ребят с катера. Он, когда вы сегодня с Клином отбыли, показал мне на фотографию, где вы обе в обнимку с Клином, показал, где Жанна, а где Елена.
- Вот сволочь? Теперь мне понятно. С этого и надо было начинать. А то начал разводить бодягу, ходит вокруг да около. Столько времени зря потеряли! От тебя ведь что требовалось? Подтвердить, что любимая женушка вернулась к богатому муженьку, вот и все. Что ты теперь думаешь делать? Я вижу, ты не хочешь оставить нас с Витюшей в покое? Не хочешь, чтобы наша семейная жизнь наладилась? Денег ты, конечно, не берешь. Или может тебе мало предлагали?
Я покачал головой.
- Не надо было вам меня втягивать в ваши игры. Тогда бы все у вас получилось бы. И не надо было вам сваливать все на Арбузова. Мне мужик понравился, он мне спас жизнь ещё в тот первый раз на водохранилище, так что я просто обязан был его вызволить.
- Ты ещё к тому же и комплексуешь по пустякам. Вот не думала, что такие здоровые мужики могут комплексовать, - сказала она почти весело.
Она вдруг хищно улыбнулась, медленно провела кончиком языка по верхней губе и вплотную приблизилась ко мне.
- А может договоримся по-другому?
Я улыбнулся, и тут она стремительно выхватила из сумочки нож и ударила меня в сердце. Ей помешала необходимость действовать слишком быстро. Нож чрезвычайно острый и тонкий - на какое-то мгновение завяз в кости моего ребра. Кончик ножа был слишком остро отточен, поэтому вместо того, чтобы соскользнуть между ребер, он какую-то секунду держался в кости, а она просто давила, давила. Я перехватил её руку, и она закричала, как попавшее в западню животное. В этот момент, я заметил краем глаза, как вздулась штора за спиной, оттуда выскочил кто-то, но кто? - этого я уже разглядеть не смог. Дом был для меня несчастлив: вновь я почувствовал вспышку, все озарилось, как от недавних молний и всё. Вспышка молнии и тьма.
ГЛАВА 71
МЕНЯ ЗАСТАЮТ НА МЕСТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Я чувствовал, как мокро моей щеке. Мне вообще было неудобно лежать, уткнувшись носом в гладкий паркет, сейчас чем-то залитый, так что не только моей щеке было неудобно лежать в луже, но и носу дышать было тоже неудобно. А главное, я чувстовал, что мне лучше бы не менять положение, я чувствовал, что любое мое движение моежет нарушить то хрупкое равновесие - равновесие между болью и ещё большей болью - в котором я пока пребывал. Все же я поднял руку и пощупал свой затылок. Он распух. Нестерпимая боль пронзила мою голову, а потом волна прошла по всем костям, особено болезненно продираясь сквозь суставы.
Я подобрал под себя руки и попытался приподняться. Это было трудно. Пришлось подгребать ноги, а они скользили по гладкому паркету, и моя щека мокро терлась в густой жидкости. Наконец я сумел подняться на четвереньки и только тогда обнаружил, что подо мной лужа крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78