Воспользовавшись заминкой, я выскочил во двор. Как и ожидал, никого не было видно. Пусто даже на крыльце.
В этот момент он появился в дверном проеме и быстро метнулся ко мне. Я ударил его кулаком в челюсть, он ловко поднырнул под мою руку и сзади схватил меня одной рукой за шею, а другой обхватил ниже подбородка. Я схватил его обеими руками за голову - наши объятия слились.
Некоторе время мы переносили вес своего тела то на одну, то на другую ногу, пробуя свои силы. Я не предполагал, что он так чудовищно силен. И он был таким же быстрым, как и я, и отвечал на каждое мое движение, едва я только усиливал свое действие.
Краем глаза я увидел испуганно вытаращенные глаза в дверном проеме, все трое работничков один за другим вытягивали шеи, не в силах ни смотреть, ни убежать.
Нагнувшись, я перебросил Сашка через себя. В полете ему пришлось разжать руки, чтобы гасящим ударом о бетон двора смягчить падение.
Он вскочил на ноги так быстро, как никто другой не сумел бы это сделать и тут же, вытянув руки вперед, пошел на меня. От напряжения мышцы спины округлились горбом. Вдруг он метнулся вниз и схватив меня за лодыжки, сильно дернул. Я приземлился на лопатки, но поджав колени, лягнул противника в грудь.
Мы поднялись одновременно, но ему удалось обхватить меня за поясницу. Я напряг руки, желая разорвать его захват. Хватка его стала ещё крепче. Тогда я изо всех сил рванул руки вверх. Мои ладони уперлись ему в подбородок, и я стал давить, надеясь сломать ему шею. Некоторое время казалось, что на него это не действует. Более того - опасно трещал мой позвоночник, - острая боль пронзила меня. Я закричал, напрягая всю силу рук.
Вдруг он отлетел назад. Я никогда не встречал такого сильного человека. Я думал, таких не бывает.
Сашок шел на меня совсем обезумев. Мне не удавалось поймать его взгляд. Я сделал обманное движение ногой, но тут его левый кулак странно быстро ударил меня в нос и тут же, - я мог только фиксировать, но не мог ничего предпринять, - в мое солнечное сплетение словно врезалось лошадиное копыто, и боль затопило мир.
Он сделал большую ошибку не став добивать меня сразу. Эти несколько мгновений и решили все. Я понял, - даже не сознанием, но на самой границе темных глубинных сил, - понял, что мне грозит смертельная опасность и немедленно все - мышцы, нервы, кости - пошли в разнос.
Я лягнул бурно дышащего Сашка в голень, его согнуло, а я тем временем быстро вскочил. Он уже готовился встретить меня, но прыгнув вперед, я хлестнул пальцами ему по глазам и, отступив, ногой попытался попасть в висок.
Я надеялся этим завершить наш поединок, но Сашок, непостижимо быстро среагировав, успел поймать мою ногу и, продолжая инерцию удара, толкнул её ещё выше.
Я упал на спину. Сашок, падая на колено, врезался кулаком мне в печень. Я успел откатиться.
Мы вновь стояли друг против друга. Напряженные мышцы спины широко раздвинули его руки, - словно огромный могучий зверь подкрадывался ко мне.
Пора кончать. Сашок всегда был хорошим бойцом. Он честно служил всем, кто хорошо платил.
Пора и ему оплачивать счета.
Сашок метнулся ко мне, его правая рука, промахнувшись, чуть не содрала мне ухо.
Я ударил раскрытой ладонью в живот, - пальцы остро проткнули кожу, мышцы и вошли в горячую плоть.
Глаза его вдруг помутнели, словно увидели что-то далеко отсюда, - так далеко, что и выговорить трудно.
Я рванул ладонь вниз, разорвав живот моего врага.
Смерть взмахнула косой, но опережая её замедленный взмах, я левым локтем ударил его в подбородок и, наконец-то, сломал ему шею.
Могучий автомат смерти, - его тело даже на вечном пороге успело среагировать, - колено взметнулось, попав мне в промежность.
Боже мой! как больно!
Очнулся, конечно, один я.
Совсем рядом, метрах в двух, победно расставив голенастые ноги, стояла ворона, родная сестра того убиенного мною на башне. Я очнулся, и ворона, подпрыгнув, улетела. Сашок навсегда утих рядом и вытекающая из него кровь успела побуреть. Как всегда после боя непрятно пахло смертью.
Я лежал щекой во всем том, что было частью Сашка, бедного наемника, когда-то (как давно!) гордящегося своим совершенным телом, - единственным, чем ему и можно было гордиться. Я стряхнул с ладоней загустевшую кровь, отер щеку; нет, сейчас не до брезгливости, сейчас надо доводить дело до конца.
Солнце начало сползать с неба - ветер, шум близкого леса, вороний грай.
Все пять машин, включая кулагинский "Мерседес" ещё здесь. Если только у него нет "вертушки", он мой. Некуда ему деться.
Я вернулся в операторскую к алкашам. Кто-то из них едва не проломил мне череп. Как-нибудь разберемся и с этим.
В первом помещении никого. Все ещё работают уцелевшие компьютеры. Небрежно брошенный, оставлен на стуле мой автомат. Я захватил оружие. У двери в соседний зал с мясорубочным вентилятором, я прислушался. Было слышно непонятное бормотание. Кто-то глотал. Я быстро заглянул.
Совершенно обезумевшими глазами уставясь на меня, Володя не прекращал поглощать содержимое бутылки. Много проливалось, и воздух резко пах дешевым самогоном, - Володю не могло пронять виски.
Больше никого не было. Я поманил Володю. Тот покорно встал и пошел ко мне. Из забытой в руке бутылки проливалось последнее; мужик смотрел на меня полными ужаса глазами и все же шел, словно кролик к удаву.
- Идем, - почти ласково сказал я. - Идем, покажешь где шеф.
Володя немедленно, вслепую, потому что все внимание было обращено ко мне, стукнул по клавишам.
На схеме экрана немедленно загорелась точка.
- Как же ты отличаешь шефа от других?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17