Потом быстро протер Александру лицо, удалил крошки выбитого зуба, перевязал культю пальца и, обнимая бывшую жертву за голые плечи своей поросшей густой черной шерстью рукой, сопроводил в комнату, где за обновленным столом сидел Алишер и Рыжий. Все ещё любовно обнимая толстым окороком Александра за плечи, Рашид представил обновленного пленника честной компании. Осмотрев Александра, все остались довольны. Затем Алишер посуровел, пряча улыбку в твердых узких губах, и вновь повторил то, что ожидал от Александра: открыть сейф Ворона, доставить документы, в том числе, реквизиты банков и номера банковских счетов, на которые Санек перевел украденные деньги... - Это основное. Потом может что ещё поручу, - сказал он и добавил, - У меня появилась мысль, как использовать ваше с Санькой сходство. Рыжий меж тем разлил по бокалам пиво из стоявшей тут же импортной бочки. Алишер подумал и распорядился налить Александру водки, полный стакан, чтобы привести гостя в норму. Рыжий налил стакан до краев и подал стоявшему перед всеми Александру.Тот выпил водку, как воду. - Молодец! - сказал Алишер. Рашид на кончике шампура протянул кускок мяса. - На, брат, закуси, - сказал он и сам сыто рыгнул. - Да, закуси и проваливай. Надоел, - брезгливо сказал Алишер. - Рыжий, проводи его, а то Сема не выпустит. Объясни, как добраться до трассы, и как дальше идти. Ничего, доберется пешком, не маленький. Рыжий, продолжая жевать, встал из-за стола и, подталкивая перед собой еле передвигающего ноги Александра, вывел его в солнечную муть раскалившегося дня, с нестерпимым лазурным сиянием разлитого внизу моря. - Алишер приказал выпустить, сказал Рыжий длинному Семе у ворот. Тот открыл калитку в воротах и выпустил Александра, услыхавшего за собой: - Когда вы там меня смените? Даже пива не догадался принести, обормот. - Щас сменим. Гаврики Алишера должны скоро быть. Я пойду доложу, что этого недотепу выставил.
ГЛАВА 16
ПРОЩАНИЕ С АЛИШЕРОМ
Александр вдруг обнаружил себя сидящим в пыли на самом солнцепеке. Спиной привалился к горячей створке ворот... И как же было мерзко, больно, безнадежно! Внезапно водка дошла, горячо разлилась в пылающем теле, и самые яркие, самые омерзительные подробности этого невозможного, только что, однако, свершившегося бреда чередой пронеслись в мозгу: беспомощность... жуткий страх... иголка, поэтапно вбиваемая в палец... страшный хруст этого же самого пальца, отлетевшего прочь навсегда и главное - свое удивление, удивление, что все происходящее с ним, не с кем-нибудь, а с ним!.. мирным, никому никогда не сделавшим зла!.. за которое можно было бы отрезать ухо, потом другое, другое!.. И тут же вспомнил - совершенно омерзительное! ощущение тяжелой, потной, черно-волосатой, жирной руки на своих голых плечах... и ещё более омерзительное собственное чувство щенячьей благодарности к этому могучему Рашиду, который, ведя его к Алишеру и прижимаясь потным, горячим животом, шептал ему на ухо: - Ты хороший парень, мы с тобой бо-о-о-льшие друзья будем. Я такой, кому я друг, те ни в чем не нуждаются. Тут же это воспоминание сменилось, он увидел перед собой Алишера, счастливого горского хана, довольно поглядывавшего на очередного покоренного пленника, то есть на него, Александра, и жуткая уверенность, что жизнь кончена, что она невозможна после всего, что было, захватила его. Не помня ничего, он оперся рукой о булыжник, оказавшийся возле, встал. Пошатываясь от волнения, может от выпитого стакана водки, от жары, он сделал шаг и едва не упал, уткунувшись лицом в ворота... Как все болит! Он посмотрел вниз - в руке был зажат булыжник, о который опирался, вставая. Не помнил, что взял. Разжал руку; камень упал. Он продолжал видеть перед собой всех троих победителей жизни, всю лютую разноплеменную компашку... Нагнувшись, он поднял круглый камень и постучал в калитку. Смотровое окошко открылось и показалось лицо длинного Семы. - Ты ещё здесь? Уматывай отсюда, пока Алишер добрый. Давай, давай. - Я забыл сказать Алишеру важную вещь... о Вороне. Открой. Секунду поколебавшись, Сема стал открывать дверцу. Александр боком вошел в калитку и, когда страж повернулся к нему спиной, ударил его камнем в затылок. Тот охнул, поднял обе руки, обхватил ладонями голову и, опускаясь на землю, повернулся по оси, скользнув взглядом и по Александру. Но кажется в тот момент не видел ничего. А через мгновение, уже не мог увидеть; Александр вымещая на нем все кипевшее в груди, бил, бил, бил в хрустящее, окровавшенное, сразу потерявшее человеческие черты лицо. Устали руки. Опомнился. Вновь промелькнула тень ужаса, но он её отогнал.В наплечной кобуре нашел пистолет без обычного здесь глушителя. Проверил обойму и вдавил обратно в рукоятку. Щелкнуло убедительно плотно. Счастливая тяжесть в ладони, мучительно готовая разрядиться... Как сомнамбула, пошатываясь пошел к сверкающим дорическим колоннам, к фронтону с гипсовыми нимфами наверху... мучительно жгло в горле и ужасно, ужасно хотелось пива. Он знакомым путем прошел к трапезной, откуда громко и весело разносился жирный баритон Рашида и заводная песня Киркорова... Он вошел. В комнате был Рашид и Рыжий. Оба изумленно вытаращились на Александра. - А-а-а! Мальчик нас полюбил, не хочет расставаться! - радостно взревел Рашид и, перетекая внутри своего раздавшегося тела, начал подниматься, может быть, чтобы обнять дорогого мальчика. Александр выстрелил ему в грудь. Пуля шумно скрылась в необъятной плоти. Рашид удивленно посмотрел себе на грудь, откуда начал бить фонтан крови, так же удивленно повернул лицо к рыжему приятелю и сказал: - Ах, он меня убил, Рыжий... Как больно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72