Он вздохнул и вместе с воздухом выдохнул стон. Память медленно возвращалась. Он вспомнил, как глупо попался на удар Вадима, вспомнил и отблеск бутылки, падающей ему на голову, и похотливые глазки Ленки, и собственную глупость… Как глупо попался!Но за что? Он попытался перекатиться на другой бок.Это хоть и с трудом, но удалось. Рядом лежал какой-то мужик, раскинув руки в стороны. Не связан. Глаза закрыты: спит либо в отключке. И морда побита. Когда взгляд Николая упал на огромные, казалось, парусящие под ветром уши, узнал: тот самый коротышка, которого избивали в туалете ресторана.Николай приподнялся, сел. Дверь в рубку была открыта, и в сером предрассветном мареве, сгущенном в глубине помещения, все же увидел и узнал длинную мускулистую фигуру за штурвалом. Это был Вова.Катер между тем мчался куда-то. Справа за кормой виднелась узкая полоска побережья. Они уплывали в глубь моря. В этот момент Вова оглянулся, осклабился и махнул рукой, что-то крича. Шум мотора заглушил слова.Дальше все происходило без суеты, но достаточно быстро. Вова, видимо, закрепил штурвал, потому что, когда он двинулся к Николаю, катер продолжал ровно нестись вперед. Он остановился перед коротышкой и Николаем. Улыбка у него на лице сменилась торжествующей гримасой.– Ну что, Колян, отвоевался?– Что тут вообще происходит? А ну-ка, развяжи меня.Тот не слушал.– Попались, пацаны. Теперь вам кранты, – злорадно сообщил он.И добавил с насмешливой доверительностью:– Ничего, все там будем.Он вернулся в рубку и вскоре снова появился с большим будильником и пакетом.– Это чтобы нагляднее было, – пояснил Вова, кивая на будильник. – Гляди, стрелка звона почти рядом с большой. Как только большая стрелка доползет, будет… Знаешь что будет? Будет большой "бум".Он поставил будильник метрах в двух от них, придавил с боков какими-то железками. Позади него положил пакет. Проводки от пакета прикрепил к будильнику, что-то завел, что-то включил, в общем, бомба была готова.Вова перехватил взгляд Николая, ухмыльнулся.– Правильно мыслишь. Минут через пятнадцать вознесетесь, как агнцы, высоко и надежно. Если успеешь развязаться и попытаешься отсоединить будильник, все тут же взлетит к чертовой матери. Если попробуешь все вместе приподнять, тоже взорветесь. Не советую пробовать. А там, как знаешь.Ну, не смею больше задерживать и спешу откланяться.Он в последний раз любовно осмотрел механизм и поднялся.– Эй, Вова! – окликнул его Николай. – Меня-то за что? Что я вам сделал?– Сволочь! Спроси своего дружка, – уже другим тоном посоветовал Вова.Он сунулся в рубку, что-то схватил, кинулся к борту, перелез. Через несколько секунд оттуда раздался тонкий, пронзительный звук, видимо, лодочный мотор. Тут появилась и, задрав круглый нос, быстро унеслась прочь резиновая лодка.Катер, тело коротышки, море и он – одиночество висельника. Он поднялся на ноги, безнадежно огляделся. Полоска побережья оставалась на том же расстоянии. Вдруг взгляд его наткнулся на мутные глаза соседа. Только что вроде были закрыты. Шевельнулись губы. Какой-то звук.Николай упал на колени и наклонился к серому лицу.– Колян! – прошептал коротышка. – Они меня достали. Пришлось обо всем рассказать.Он сделал паузу, собираясь с силами.– Но я их обманул. Дома.., у меня.., на…Он умолк на полуслове, и по бледности, разлившейся по его и без того серому лицу, Николай понял: отошел лопоухий.Николай бросил взгляд на стрелку часов. Осталось минут десять. Надо торопиться. Лег на бок, подтянул ступни к рукам за спиной и лихорадочно, на ощупь стал распутывать узлы. Взгляд его не мог оторваться от большой стрелки, все ближе подбиравшейся к красной черте, за которой обычно начинается трезвон.За три с половиной минуты удалось освободить ноги.Попытался вывернуть руки вперед, однако ноги, хоть и согнутые, как у эмбриона, не пролезли в связанное кольцо. Еще минуту потерял.Вскочив, бросился в рубку. Огляделся. Ничего подходящего. Вниз шла лестница в каюту, куда он и скатился, как куль.Диваны вдоль бортов. Большой стол посередине.Перегородка с проходом. Бросился туда. Отлично, маленький камбуз. Заглядывая через плечо, открыл ящик стола. Звякнули вилки, ложки. Ни одного ножа. Выдвинул еще и, уже не веря себе, заметил выкатившийся из глубины маленький железный столовый ножик… оказавшийся невероятно тупым.Черт!Вдруг вспомнил, мельком отмеченное ранее: над рундуком, заполненным, видимо, песком, пожарный щит с причиндалами. Николай буквально взлетел наверх. Топор был там. – Николай вскочил на ларь, и только тогда ему удалось снять топор, лезвие которого, когда-то остро заточенное, лишь слегка поржавело, и только. Даже лучше.Зажав коленями рукоять, он быстро, как мог, стал перерезать, перетирать веревки. Он был уверен, что взрыв уже должен был прогреметь. И удивлялся отсрочке. Скорее всего ошибался; нетерпение, страх, желание спастись убыстряли ход времени.Вдруг напряженно оттянутые руки разошлись.Свободен!И тут, вместо того чтобы кидаться в воду, метнулся к трупу коротышки, мельком бросив взгляд на часы.Вроде между стрелками был еще просвет. В карманах ничего нет. Только время потерял. Не раздумывая более, кинулся к ближайшему борту, оттолкнулся что есть силы и ласточкой вонзился в воду. Как можно глубже и дальше. Он плыл под водой, пока хватало воздуха, и в какой-то момент действительно всем телом почувствовал, как вздрогнуло море, слабо толкнув и его.Когда он вынырнул, катер уже пылал и развороченная корма выплескивала все новые и новые языки огня.Еще раз громыхнуло, видимо, бак с горючим, и уже весело и безнадежно засверкало, зазмеилось:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92