Он
поглядел на опешившего Ребрина я, смягчившись, добавил: - Это касается
только меня. Понимаете?
- Нет, - признался Ребрин.- Разве может такое быть - один видит одно, а
другой - другое?
Шорохов пожал плечами.
- Чего только... - начал было он и вдруг замолчал, потому что глядевший
поверх его головы Ребрин как-то неожиданно напрягся и тихо, одними только
губами, произнес:
- Стойте! Не двигайтесь!
Шорохов тотчас же замер, а Ребрин, затаив дыхание, принялся очень
осторожно тащить из-за спины пулемет. Забытый ими пришелец уже не сидел, он
стоял, а в его руках тускло поблескивал вороненый ствол акээма, так
беспечно оставленного Шороховым без присмотра. Мимика физиономии пришельца
была совершенно непонятна, однако однозначность его намерений вряд ли могла
вызывать сомнения.
- Вот ведь паскуда какая! - пробормотал в сердцах Ребрин. Он все еще
тащил из-за спины пулемет, думая при этом с тоской, что будь он сейчас
один, то действовал бы совсем по другому.
И тут совершенно неожиданно Шорохов объявил:
- Он не будет стрелять.
- Заткнитесь, - бросил ему Ребрин, едва сдерживая в себе клокочущую
ярость.
- Он не будет стрелять, - повторил Шорохов упрямо и, повернувшись к
пришельцу, добавил: - Он хочет нас взять живыми. Для опытов.
Сделав чудовищное усилие, Ребрин заставил себя говорить спокойно.
- Как бы там ни было, - проговорил он, - резких движений лучше не делать.
Тем временем пришелец, угрожающе пощелкивая, принялся боком перемещаться
в сторону пульта. Когда ему осталось преодолеть не более двух метров,
автомат в его руках неожиданно обмяк, словно бы сделанный из мягкого теста,
деформировался и через пару мгновений превратился в какое-то жутко
неприятное существо с фиолетовой шкурой и огромной алой пастью в три
четверти тела. Пришелец взвизгнул, а существо, не издав ни единого звука,
стало невероятно быстро, прямо на глазах, натягиваться, как чулок, на одну
из его рук.
- Скорее! В сторону! Да отойдите же, черт возьми!
Не дожидаясь, когда Шорохов отреагирует, Ребрин оттолкнул его, и в этот
момент пришелец, нелепо изогнувшись, одним движением могучих челюстей
откусил себе руку, после чего, жалобно скуля, побежал прочь. Фиолетовый
монстр с быстротой молнии бросился следом. Уже у самой двери,
настигнув-таки "богомола", он с громким чавкающим звуком, как удав,
вцепился ему в ногу. Пришелец снова завизжал, дернулся, отбиваясь, но
стряхнуть с себя существо не смог. Через несколько секунд на полу у дверей,
булькая и сопя, уже ворочалось что-то огромное и бесформенное, из пасти
которого торчали подрагивающие усики неудачника-"богомола". Вскоре и они
исчезли.
- Да стреляйте же вы наконец! - закричал тут Шорохов.
Тогда только в руках у Ребрина загрохотал пулемет.. За считанные
мгновения крупнокалиберные пули, взрываясь в теле монстра, превратили его в
отвратительное месиво из фиолетового, желтого и зеленого, а все стены, пол
и даже потолок в той части комнаты тотчас же покрылись мерзкой слизью таких
же цветов. Вдобавок ко всему оттуда потянуло удушающим смрадом
разлагающейся плоти.
- Ну и мерзость! - пробормотал Ребрин, бросая раскалившийся пулемет под
ноги. - Врагу не пожелаешь. - Он сел прямо на пол и, шумно отдуваясь,
принялся рукавом отирать пот со лба.
Шорохов с сочувствием на него посмотрел.
- Да, эстетичным это зрелище никак не назовешь.
- Что верно, то верно, - согласился Ребрин. Он секунды две-три помолчал и
неожиданно признался: - Не знаю, как вам, а мне что-то от вида этих
инопланетных тварей становится как-то не по себе... Нервы сдавать начали,
что ли. - Он вздохнул и, покосившись на месиво у дверей, добавил: - Скорей
бы уже все это кончалось.
Шорохов, соглашаясь, кивнул, и в этот момент они оба снова замерли,
потому что посередине комнаты снова начало конденсироваться давешнее
серебристое облако с очертаниями женской фигуры внутри. -
- Ну а что вы видите теперь? - поинтересовался Шорохов. - Опять женщину?
Не торопясь с ответом, Ребрин встал, осторожными шагами приблизился к
облаку и сквозь мерцающую серебристыми искорками поверхность принялся
вглядываться в его глубину. Разнообразие цветов с этой позиции- показалось
ему более богатым, и он решил, что именно поэтому очертания женской фигуры
стали теперь почти неразличимы. Все же он сказал:
- Да, там опять эта женщина. У нее ребенок на руках.
- Понятно, - пробормотал Шорохов рассеянно, он тоже подошел и встал рядом
с Ребриным. - Очень интересное, надо сказать, явление, - заметил он через
некоторое время.
- И вы, конечно же, опять видите в нем что-то другое.
Шорохов молча кивнул и вдруг, протянув вперед руку, прикоснулся к
серебристой поверхности. Ребрин в испуге отшатнулся, однако ничего опасного
не произошло, и тогда Виктор рискнул последовать примеру товарища. Он
почувствовал, будто бы что-то мягкое давит ему на ладонь, затем ощутил
слабое покалывание, и ладонь у него слегка онемела.
- Что же это такое?-проговорил он озадаченно.
Шорохов, казалось, его не услышал. Вряд ли он вообще что-либо слышал в
эту минуту. Он стоял, погруженный в глубокую задумчивость, а его
неподвижный взгляд устремлялся в разноцветную глубину облака.
- Удивительное совпадение,- бормотал он вполголоса. - Почти
невероятное... Однако все факты налицо: частичная материализация,
предполагаемый источник, предмет материализации... М-да, очень интересное
явление. - Он поглядел наконец на Ребрина и все еще с сомнением произнес: -
Кажется, природу этого явления будет нетрудно объяснить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27