Единственное
средство тут - страх, чистый, стопроцентный ужас. Для этого необходим
мужчина. Если ты мне поможешь, я тебя щедро награжу.
- А если нет? - поинтересовался Кэшер.
Она опять взглянула на него, словно хотела проникнуть в самую глубину
его души, и он опять почувствовал сладкую дрожь, привкус мужского желания
- как тогда, в первый момент встречи, на пороге дома.
Они перестали смотреть друг на друга.
И'стина уставилась в пол.
- Я не умею лгать, - сказала она печально. - Если ты не поможешь,
придется испытать иной способ. Будешь жить в доме, есть, пить, спать, пока
тебе не станет смертельно скучно и ты не начнешь просить работы. Еще я
могла бы тебя влюбить в себя, - она вдруг покраснела от макушки до плеч. -
Но это нехороший способ. Я не стану так делать. Итак, или ты заключаешь со
мной сделку, или нет. Тебе выбирать. Но сначала давай поедим. Я даже
размышляла, не окажешься ли ты тем, кому повезет. Как было бы жутко -
бросить моего хозяина совсем одного!
И она налила Кэшеру кофе.

7
Несколько раз Кэшер пытался вернуть разговор в русло предстоящего
дела, но И'стина уводила его в сторону, болтала о всяких пустяках. Она
даже заставила Кэшера перейти к огромному окну, откуда хорошо были видны
дали за болотистыми низинами и заливом. На горизонте небо становилось
темным и было усеяно вертикальными извивающимися червями. Это смерчи
утюжили Генриаду за пределами воздействия погодных машин И'стины. Она
предложила ему полюбоваться фантастическими коралловыми замками, выросшими
со дна залива; показывала ему семью ветровиков, которые повадились таскать
яблоки из ее сада. Но или глаза Кэшера не привыкли к ландшафту, или зрение
И'стины было намного острее, только ветровиков он так и не увидел. Планета
была богата водой. Если бы не ее неудачное положение из-за
пространственных ям, сама вода могла бы стать предметом экспорта.
Человечество старалось, выращивало на Генриаде ламинарии, они шли в пищу,
возмещая фосфор и железо, которых часто не хватало в инопланетных
рационах; пыталось исправить климат погодными машинами. В конце концов,
Содействию пришлось махнуть на Генриаду рукой. Импорт на планету не
покрывался ее экспортом. Субсидии превысили все обычные размеры. Земные
организмы перестраивались здесь слишком энергично. Животные и растения
облачались в новые формы, принимая вызов ураганов, дождей, непривычной
химии и особого радиоактивного фона. Киты-касатки начали летать, кораллы -
расти на открытом воздухе. Унесенные ветром дети иногда выживали, давая
начало дикому племени ветровиков, морские медузы стаями бороздили небо.
Недавние жители Генриады за умеренную плату арендовали другую планету у
одного переселенческого кооператива. Наладили экологию, переселились и
жили припеваючи. На Генриаде же остались ураганы, несбывшиеся мечты и
развалины.
Самой главной руиной был Мюррей Мадиган. Некогда землевладелец,
джентльмен из джентльменов, богатейший человек на планете. Мадиган
состарился, одряхлел, страдал слабоумием. Впереди маячила смерть или
каталепсия. Смерть жены испугала Мадигана, и он предпочел каталепсию.
Большую часть времени он был заморожен и спал с неощутимо бьющимся сердцем
и замедленным обменом веществ. Иногда он просыпался на несколько часов или
дней и жил нормально. Транс мог длиться неделями, иногда годами. Врачи
Содействия осмотрели Мадигана - из научного любопытства - и признали, что
подобный образ жизни законам не противоречит, хотя и является очень
необычным. Они улетели, оставили Мадигана в покое. Личность его покойной
жены, Агаты Мадиган, была целиком впечатана в девочку-черепаху. Это была
преступная операция, но врачей щедро подкупили. Все это И'стина поведала
Кэшеру во время неспешной трапезы.
В настоящем камине трещал настоящий древний огонь.

Она рассказывала, а Кэшер на нее смотрел - на нежные движения лопаток
под тонкой голубой тканью, на такое детское и такое зовущее и мудрое лицо.

Кэшер, практически ничего о Генриаде не знавший, сейчас пытался
собраться с мыслями, оценить сложную ситуацию, в которой оказался, и найти
выход. Девочка И'стина необыкновенно влекла его, но с чем или с кем
предстояло еще столкнуться ему в этом доме? Военный крейсер его почти
перестал интересовать. Ранкин Майклджон, управляющий-сумасброд, все равно
ни шиша не даст, если Кэшер не выполнит его задание. Но и о задании он
теперь почти не вспоминал. Он приехал в поместье Бьюрегард с определенной
целью, но оказался в пути без пункта назначения. Годы горького опыта
научили Кэшера одной истине: если замысел провалился, всегда остается
проблема собственного выживания. Быть может, жизнь Кэшера О'Нейла еще
что-то значила для родного Миззера, и тем или иным путем его возвращение
могло принести настоящую свободу Двенадцати Нилам. На девочку он посмотрел
другими, равнодушными глазами. Чем она может помочь ему в его планах? Или
воспрепятствовать, стать на пути? Обещания ее слишком туманны, в грустном
путаном мире реальной политики проку от них никакого. Кэшер просто
старался расслабиться и получать удовольствие от присутствия И'стины и
того необычайного мира, в котором он вдруг очутился. Прямо в окне перед
ним раскинулся залив Эсперанца. На горизонте змеились многочисленные
смерчи, пытались пробиться за границу воздействия погодных машин,
оплаченных деньгами Бьюрегарда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26