Самоцветы были холодными, и Лоэр
безбоязненно взял два из них: путь предстоял неблизкий и следовало
учитывать неожиданности.
Чем дальше, тем потолок пещеры становился выше и освещался слабее.
Зато стены и поднимавшийся постепенно пол - особенно в нешироких залах и
коридорах - просматривался рельефно, и ни одна подробность не ускользала
от внимательных глаз Лоэра.
В двух местах, вправо от основного пути, отмеченного белыми стрелами,
чернели проходы и другие помещения. Лоэр заглядывал в них, но ничего
интересного не нашел, кроме истлевших от времени тканей и непонятных
предметов из удивительного металла. Встречались скелеты людей, погибших,
видимо, от голода и жажды. Кто они? Как пробрались сюда и почему не могли
вернуться на волю? Внезапно он почувствовал неясное беспокойство - словно
кто-то невидимый подсказывал ему, что надо делать. Он подчинился этому
зову. Пол теперь стал заметно понижаться, а проход круто сворачивал влево.
Потолок становился недосягаемым для светильника, да и стены значительно
расширились. Воздух сделался суше и чище. Коридор вывел в два обширных
зала, соседствовавших друг с другом. В первом на стеллажах, сооруженных из
неведомого светло-серого металла, лежали сотни манускриптов, странных книг
и свитков. Лоэр хотел задержаться здесь, и не смог: та же непонятная сила
повлекла его дальше. Он лишь бегло осмотрел второй зал, забитый различными
машинами, шагнул в проход, но дальше пути не было. И вдруг тяжелые камни
раздвинулись и пропустили его в следующий коридор - длинный и широкий.
Но что там? Лоэр увидел впереди другой свет - желтый и яркий. Неужели
солнце? Он спрятал горящий камень. Темнее не стало. С каждым шагом сияние
становилось сильнее. Коридор вывел в обширное помещение, озаренное чистым
рассеянным светом, проникавшим через прозрачный потолок и отраженный
сотнями зеркал. Лоэр вздрогнул от неожиданности и поторопился спрятаться
за выступ: он увидел Вещую Имтру. Неужели так быстро дошел до храма
Ремольта?
Вещая сидела к нему спиной - сгорбленная, дряхлая, - впрочем, такой
она была всегда, - и что-то говорила стоявшему перед нею, как изваяние,
странному, похожему на человека существу, которое прибывало в непонятном
тумане: очертания его фигуры угадывались с трудом и лишь середина тела
казалась более или менее четкой. С каждой минутой четкость росла, видимо,
она как-то зависела от монотонного гудения, временами доносившегося из
глубины помещения.
Вещая Имтра сидела на возвышении перед колоссальной статуей Ремольта,
которая своей короной упиралась в выложенный золотом купол. Статуя
Ремольта поражала не только размерами. Она казалась живой. Опущенная на
грудь голова, доброжелательные глаза, смотревшие на широкий вход, и чуть
приподнятая над бедром рука не могли оставить равнодушными тех, кто
посещал храм в давние времена. Тело статуи белело слоновой костью, крылья
сверкали серебром, одежда слепила пестротой малахита, анфракса, сапфира...
Перед Имтрой горело двадцать светильников вечного пламени. Оно
вырывалось прямо из пола. Лоэр знал от Гара и отца, что именно это
удивительное голубое пламя создает иллюзию живости статуи Ремольта. И еще
огромная тень Вещей.
Внимание Лоэра привлек голос Имтры. Она говорила:
- Залог прогресса в простейшей формуле: сделай сегодня то, что хотел
сделать завтра.
Снова возникло монотонное гудение, затем тот же ровный голос:
- Путь к совершенству идет через передачу из поколения в поколение
накопленных знаний и способностей... Переход от примитивных занятий к
суровому профессиональному труду весьма труден и может быть выполнен
только постепенно, в широких рамках общественной группы.
Вещая Имтра замолчала, протянула сухую жилистую руку к туманному
существу и медленно откинулась на высокую спинку кресла.
Опять послышалось гудение. Возникало оно будто издалека и лишь
постепенно набирало силу. Кончалось тоже не сразу. Но Лоэр заметил: в
минуты наибольшей громкости звука неясная фигура начинала как бы
наливаться плотью. Если в первые мгновения он лишь смутно угадывал в
силуэте молодую эрсину, то теперь видел ее. Откуда она здесь взялась?
Насколько ему известно, в этой части пещеры, перед входом в храм Ремольта,
не должно быть никого, кроме Вещей Имтры. Странная, странная эрсина...
Лицо неясно, как и тело, но в нем улавливается магическая красота...
- Самые чистые должны быть хозяевами земли, - и вновь зазвучал голос
вещей Имтры. - Они светлее и глубже дня. В них живет уверенность, что
будущее человечества - в преодолении слепой страсти к разрушению, в
направлении избытка сил на созидательную работу, на духовную борьбу.
Кому Имтра говорит все это? Странной эрсине? Но она же не слышит ее,
она неживая. А больше тут никого нет...
Происходящее казалось Лоэру невероятным, и лишь мысль о том, что
Вещая сама по себе загадка, в какой-то мере смягчала общее впечатление. А
фигура эрсины между тем становилась все зримее, и все чаще Имтра
протягивала к ней свою жилистую руку.
- Радость тоскует по людям. Радость рвется в вечный день. Но ей
невдомек, что она еще долго будет блуждать на запутанных тропинках, пока
не выберется на главную дорогу.
Неожиданно эрсина ожила. Медленно, как во сне, подняла руку и провела
ею по лицу. Глаза ее засветились сухим голубоватым блеском.
- Живи, рожденная мною, - сказала Вещая Имтра, подавшись вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97