— Эти помогают всем. Возьми. Запивать только водой.
Таблетка и сама оказалась ярко-синей, а название я, разумеется, не запомнил. Зато эффект от таблетки запомнил навсегда. Не прошло и минуты, как невидимая нежная рука стерла в моей голове даже воспоминание о боли — так влажной тряпкой протирают пыльный плафон, и свет вспыхивает ярче. Мне показалось, что в комнате и впрямь стало светлее. Нет, мне не показалось. Я поглядел на лампочку под потолком и понял, что горит она ярче обычного.
— Знакомая история, — сказал я. — Сейчас свет погаснет.
И свет погас. Естественно, во всем доме, точнее, во всей деревне..
— Это надолго? — спросил Тополь.
— Возможно, на всю ночь, а то и на сутки. Но могут и сразу починить.
— Вот и попили чаю из самовара, — грустно констатировал Тополь.
— Ерунда, — возразила Татьяна, — я сейчас на газ чайник поставлю, а потом, если хотите, перелью в самовар. У тебя свечи есть, Сергей, или будем лучиной пользоваться?
— Ну, до лучины мы еще не скоро дойдем, потому что есть керосиновая лампа. Но и свечи тоже есть.
— Давай свечи, — распорядилась Татьяна.
Вода на плите закипела быстро. И Тополь принялся колдовать над моим захрюканным треснутым кофейником (заварочный чайник куда-то запропастился), подсыпая в него из нескольких коробочек любовно отмеряемь дозы разных сортов чая.
Пять свечей — Татьяна зачем-то зажгла их все — горели на столе тихо и торжественно, создавая в комнате атмосферу таинственного заговора.
— Слушай, Тополь, а таблетка — это надолго?
— У всех по-разному. Но на пару часов точно хватит. Вообще смотря какая боль. Такая, как у тебя, скорее всего уже и не вернется. А если вернется, так можно и повторить. Только больше двух таблеток в сутки не рекомендуется.
— А я как-то четыре слопала, — поведала Татьяна.
— Ну и чего хорошего? — отозвался Тополь. — Ты у нас и без того девушка не фригидная.
— А что, — удивился я, — влияет на это дело?
— Еще как! От передозировки люди становятся сексуально агрессивными, я бы сказал, сексуально неуемными.
— Иди ты! — сказал я и посмотрел на Татьяну.
Она игриво показала мне кончик языка и хитро улыбнулась.
— Слушайте, — не выдержал я, — у вас вообще секретная служба или бордель?
— А вот об этом мы сейчас и поговорим.
Тополь разлил по чашкам свой изысканный ароматный напиток и сел к столу. Потрескивали свечи. Дрожали язычки пламени. Колыхались тени на бревенчатых стенах. Пахло дымом, плавленым воском, жасмином, смородиновым листом и еще маракужей, что ли, — в общем, чем-то экзотическим. Я сделал глоток и почувствовал, что сейчас начну медитировать.
— Видишь ли, Разгонов, — проговорил Тополь, закуривая и глядя в стол, — я знаю, что ты не любишь ГБ.
— Откуда? — поинтересовался я, ожидая ответа типа: «А я все про тебя знаю».
Но Тополь ответил по-другому:
— Из твоего романа.
— Да у вас там что, мой роман входит в программу обязательной подготовки сотрудников?
— Где — у нас? — спросил он.
— На Лубянке, естественно.
— А мы не с Лубянки, Разгонов.
— Вот как, — не очень-то я ему верил. — Откуда же?
— Мы из Двадцать первого главка ФСБ.
— Что-то не слыхал про такой.
Тополь пристально и с интересом посмотрел на меня, но от вопроса удержался.
— А про него никто и не должен слышать. Это новое и очень секретное подразделение. Специальная служба по контролю за специальными службами. Мы поставлены над ними над всеми, и в штате у нас только старшие офицеры.
— Ну и что? — сказал я. — В некоторых главках бывшего КГБ, Пятнадцатом, например, тоже служили одни лишь старшие офицеры.
Тополь вскинул на меня глаза теперь уже с явным удивлением.
— Откуда ты знаешь про Пятнадцатый главк?
— Из своего романа, — буркнул я.
— В романе этого нет, — не приняв шутки, возразил Тополь.
— Ну нет. А что это за вопрос? Я не понял. Ты предлагаешь мне расколоться? Заложить хорошего знакомого?
— Не обязательно.
— «Не обязательно»! — передразнил я. — В вашей славной госбезопасности сотни тысяч сотрудников. И уж как минимум десять тысяч из них треплются не по делу с друзьями за рюмкой чая. Какая разница, кто из них что сказал? Платить надо больше, как на Западе, тогда все будут молчать. А еще можно на кол сажать, как при Иване Грозном, — тоже метод. Или как при отце народов: сказал лишнее — к стенке! Или куда там? Живьем в печку?
— С чего ты завелся? — не понял Тополь. — Упреки не по адресу. Я же тебе еще раз объясняю: ты будешь работать не на ГБ и не на военную разведку.
— А я этого пока не понял. Весь букет новых спецслужб в нашей стране — это либо бывшая ГБ, либо ГРУ, как бы они там ни разваливались от переизбытка демократии и разубедить меня в этом будет очень непросто.
— Я постараюсь, — скромно сказал Тополь.
А Татьяна подтвердила решительно:
— Он постарается.
— Ну, валяйте, — согласился я. — Буду задавать вопросы. Хорошо? Допустим, вы — Двадцать первый главк. Директору ФСБ вы подчиняетесь?
— Да нет же! Двадцать первый главк ФСБ — это условное название. Ну, вроде как восьмое чудо света или там Четвертый Интернационал. Нет такого главка в структуре сегодняшней ФСБ. Мы пользуемся удостоверениями и вообще всеми правами сотрудников службы безопасности просто для удобства работы в этой стране. В других странах мы пользуемся другими удостоверениями.
— Ага. Значит, вы международная организация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29