А у нас кругом форменный бардак. Наши наемники готовы работать на всех одновременно и любые принципы легко меняют на дензнаки. Но вот беда: чем ниже их квалификация, тем больше жадности. Короче, обычных головорезов у нас навалом, как и всюду. Но мне сегодня необходимы спецы с соответствующей подготовкой.
— Соответствующей чему? — быстро спросил Игорь.
— Вы не торопитесь, молодой человек, все, что необходимо, я сам расскажу. Понимаете, ведь и мы до сих пор не спешили, все обдумывали, с чего лучше начать. Но после того, что они сделали сегодня… Они убили Лазаря. Ивана Лазаревича Аникеева.
Зачем он назвал погибшего полным именем? Ведь все кроме Игоря прекрасно знали, о ком и о чем идет речь. Опять ликбез для новенького? Или, возможно, это была своеобразная минута молчания, дань памяти, отошедшему в мир иной: нехорошо ведь это — вот так сразу и о делах.
Но ведь и по-другому нельзя — расслабишься на минутку, и всех перестреляют.
Так или иначе, возникла пауза, после которой Алексей Филиппович несколько непоследовательно продолжил свой монолог, словно потерял по дороге какое-то связующее звено:
— Вашу команду следует укомплектовать полностью уже сегодня. В сущности, если это будут люди, давно не видевшиеся между собой — оно даже к лучшему: мне не нужны замазанные в спецслужбах группы. Так вот, я могу вас выпустить из машины на минутку, вы там посовещаетесь, а потом сообщите мне, кого и где мы будем искать. Только телефонные аппараты, если имеете при себе, оставьте, пожалуйста, здесь.
Циркач положил трубку на сиденье, а Пиндрик честно признался:
— Нет у меня мобильника.
Обыскивать не стали. Доверяли? Да нет, такие доверять не могут. Видать, прозвонка была у них классная.
Отойдя на почтенное расстояние и остановившись у закрытого ларька, где не было ни одного человека в зоне прямой слышимости, Пиндрик зашипел:
— Ты чего творишь, Циркач? Крошка в курсе?
— Нет.
— С ума сошел?
— А дядя Воша?
— Этот, подозреваю, в курсе.
— Что значит «подозреваю»? И как это может быть: Крошка не в курсе, а дядя Воша…
— Да просто дядя Воша, как Господь Бог, всегда в курсе всего. Но я ему раньше времени докладывать не собираюсь. Вкалываешь, вкалываешь на благо любимой Родины, а гонорары уплывают. Тебе, я вижу, деньги стали вдруг не нужны?
Про деньги — это он ловко ввернул.
— А много предлагают?
— Больше, чем ты думаешь.
Пиндрик задумался.
— Ох, какая девочка! — выдохнул Циркач мечтательно.
Мимо них проходила высокая стройная блондинка с кукольным личиком, голливудским бюстом, прикрытым лишь тонкой короткой маечкой, и в таких облегающих лосинах, что через них отчетливо просматривались эротические ажурные трусики.
— Эй, — тихо позвал Пиндрик.
Но Циркач был уже не здесь. Он скользнул жадным взглядом от круглых коленок к восхитительно плоскому животу с аккуратным пупочком, потом дальше — по груди, шее, и, наконец, резко вскинув подбородок, словно полыхнул молнией — глаза в глаза. Девушка невольно остановилась. Неужели для того, чтоб, оскорбившись на раздевающий взгляд нахального незнакомца, дать ему резкую отповедь. Как бы не так! Пиндрик не впервые наблюдал подобные сцены с Циркачом. И этот раз не стал исключением.
Блондинка томно прищурилась и, высунув кончик языка, быстро облизнула губы. Циркач тихо застонал, схватился за голову и выдавил из себя:
— Не могу! Сейчас не могу…
Кому он это говорил? Пиндрику или девушке? Наверно, обоим.
— Эй, — ещё раз позвал друга Пиндрик.
А девушка повела плечами, вздрогнула, точно проснувшись («Что это было?») и торопливо зашагала прочь.
— Обидно, — сказал Циркач. — Всегда эта срочная работа, когда не надо! Мы о чем с тобой говорили?
— О больших деньгах, — напомнил Пиндрик. — Но я бы хотел понять, кто их платит.
— Да я клянусь тебе, что это не бандиты. С ними обязательно надо работать, — уговаривал Циркач.
— И все-таки дяде Воше мы должны сообщить. У тебя чего, «Пионерская зорька» в жопе заиграла? Мы уж который год на контору ишачим? Нас там кидали всерьез? Ни разу. А эти кинут при первой же возможности. Чует мое сердце. Подстраховаться надо. Уж больно они, собаки… — он поискал слово, — интеллигентные!
Циркач поглядел на Пиндрика чуть ли не с восхищением: умнеет парень с годами. Потом буркнул.
— Да успокойся ты! На самом деле я все продумал. Просто не хотел говорить раньше времени. С Крошкой встречаться поеду я. Вот оттуда все и передадим.
— Так не один же поедешь, — усомнился Пиндрик. — Сумеете обставить передачу незаметно?
— Сумеем. Ну, все, алес. Пошли к ним, не стоит больше напрягать людей. Да, кстати, координаты Шкипера и Фила вспомнишь?
— Должен вспомнить.
— Ну и порядок. А о том, что мы кому-то подчиненная группа…
— Циркач, я ведь только на вид маленький. А с головой у меня все в порядке. Ты забыл, что ли?
* * *
Дверца была приоткрыта, их ждали.
— Кому звоним? — по-деловому осведомился Мышкин.
— Ну, — замялся Пинягин, — Шкипера, то есть Володьку Пирогова, надо искать через МВД.
— Город, часть? — быстро спросил Мышкин.
— Тверь, ОМОН.
— Достаточно. Сидоров, звоните!
Однако! Недооценил Пиндрик лаконичности и деловитости «доцента» Мышкина.
— Стойте! — спохватился Игорь. — Этого недостаточно. У него же там совсем другая фамилия: Рыжов. Рыжов… сейчас, погодите, Федор… Степанович… Да, точно, Степанович.
— Звоните, Сидоров, звоните.
— Ну, а у Фила, то есть Петра Головленки, я думаю, мобильник должен быть всегда под рукой, куда бы его не занесло, вообще-то он в Киеве сейчас обитает, а от Киева ехать…
— Лететь, — поправил Мышкин. — Номер давайте.
— Но говорить-то все равно буду я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20