Дьюан стоял в теплой тишине, доедая сэндвич и глядя вдоль дороги.
Небо было совершенно темным, по нему скользили бесформенные облака и
поля низких колосьев в полном молчании приготовились к буре. В канавах
мелькали светляки, и на фоне раскидистой дикой яблони тоже виднелись
их голубоватые огоньки.
Огромный грузовик с погашенными фарами неподвижно замер вблизи
въезда в аллею примерно в сотне ярдов от Дьюана. Он не видел деталей,
мог только разглядеть, что темный контур машины формировал сплошное
черное пятно там, где должно было быть место для фар.
Дьюан помедлил несколько секунд, прикончил бутерброд и попытался
тем временем решить, знает ли он кого-нибудь, у кого примерно такой
грузовик и кто мог бы к ним приехать в субботний вечер. Нет, таких он
не знал.
Возможно, кто-то привез Старика пьяным? Такое случалось прежде. Но
не в такую рань.
Далеко на юге сверкнула молния, но грома не было слышно. Слишком
далеко. Мгновенный свет не дал Дьюану возможности разглядеть что-либо
получше, лишь подтвердил, что машинга еще была здесь.
Что-то теплое прижалось к голени мальчика.
- Ш-ш-ш, Уитгенштейн, - прошептал он, опускаясь на одно колено,
чтобы обнять собачью шею. Та дрожала и издавала странныен звуки,
ничуть не похожие на ее обычное рычание. - Ш-ш-ш, - снова шепнул Дьюан
и птгладил собаку по голове. Но та не переставала дрожать.

"Если бы они вышли из грузовика, то были бы уже здесь" подумал
Дьюан. И тут же новая мысль - Кто они?
- Пошли, Уитт, - тихо проговорил он. Взяв колли за ошейник, он
вернулся в дом, выключил свет, прошел в соседнюю комнатку, которую
Старик важно называл своим кабинетом, взял со стола ключ, вернулся в
столовую и отпер сундук, в котором, как он давно знал, лежали
отцовские ружья. Секунду поколебавшись, он оставил на месте двустволку
30-06 и 12-калибровый, и взял помповое пневматическое ружье 16
калибра.
В кухне завыл Уиттгенштейн, скребя лапами по линолеуму.
- Ш-ш-ш, Уитт, - тихо проговорил Дьюан. - Все нормально, мальчик.
Он проверил казенную часть, чтобы убедиться, что она чистая,
зарядил ее, снова проверил, держа пустой магазин против света и открыл
нижний ящик стола. Патроны лежали как обычно в желтой коробке, пять из
них Дьюан быстро вставил в магазин, три положил в карман фланелевой
рубашки и, пригнувшись, вернулся в столовую.

Уиттгенштейн залаял. Дьюан оставил его в кухне, опустил экран
входной двери и выйдя в темноту двора, медленно двинулся вокруг дома.
Свет от фонарного столба освещал участок вокруг дома и ближайшие
десять ярдов аллеи. Дьюан пригнулся и подождал несколько секунд.
Осознав, что сердце бьется быстрее, чем обычно, он сделал несколько
глубоких, медленных вдохов, чтобы успокоиться.
Внезапно наступила тишина, прекратился даже стрекотание сверчков и
других насекомых. Не шелохнувшись стояли тысячи колосьев, воздух был
абсолютно неподвижен, далеко на юге снова сверкнула молния. В этот раз
за нею последовал раскат грома, секунд через пятнадцать.
Дьюан продолжал ждать, стараясь дышать равномерно через рот, держа
палец на спусковом крючке. Рудье пахло порохом. Лай в кухне
прекратился, но мальчик слышал, как собака скребет когтями по полу,
совсем близко от входной двери.
Дьюан ждал.
Прошло по меньшей мере пять минут прежде чем двигатель грузовика
взревел, и под колеами захрустел гравий.
Дьюан метнулся к краю пшеничного поля, низко присел и спрятался за
колосьями так, тчобы можно было видеть коней подъездной аллеи.
Ничего. Грузовик вернулся на Шестую окружную, мгновение помедлил и
напрвился на юг, туда где было кладбище, таверна "У Старого Дерева" и
Элм Хэвен.
Дьюан поднял голову и проводил его взглядом, но хвостовые фары
были погашены. Он нырнул обратно и снова присел, дыша медленно и
глубоко и продолжая сжимать в руках ружье.
Спустя минут двадцать закпали первые капли дождя. Дьюан выждал еще
три или четыре минуты и затем вышел из своего убежища, стараясь не
быть щзаметным на фоне неба обошел дом и сарай кругом - воробьи в
сарае молчали, свиньи в хлеву как обычно слегка подхрюкивали, и через
кухонную дверь вошел в дом.
Уиттгенштейн, волоча как щенок хвост по полу и близоруко щурясь,
подошел к Дьюану и остановился, переводя взгляд с двери на мальчика, с
мальчика на дверь.
- Не, - покачал головой Дьюан, вынимая по одной пули и складывая
их на скатерти кухонного стола, - мы не собираемся сейчас на охоту,
дурачок. Но ты кажется получишь особенный ужин... и потом пойдешь со
мной ко мне. Сегодня будем спать вместе.
Дьюан подошел к буфету, а хвост Уитта выбивал более радостную
лробь, чем обычно.
Снаружи дождь почти прекратился, но ветер шуршал колосьями на поле
и завывал в ветках старой яблони.

Джим Харлен обнаружил, что взбираться не так легко, как ему
казалось. Особенно при довольно сильном ветре, который так и норовил
запорошить ему пылью глаза. На полпути Джиму пришлось остановиться,
чтобы вытереть их.
Что ж, по крайней мере ветер не даст услышать его приближение по
этой глупой трубе, подумал Харлен.
Теперь он был уже между вторым и третьим этажами, примерно в
двадцати футах над мусоропроводом, пережде чем пноял, наксолько глупой
оказалась вся эта его затея. Что он будет делать, если Ван Сайк или
Рун или кто-нибудь еще пройдет мимо. А если здесь окажется Барни?
Харлен попытался представить, что скажет его мать, когда вернется
домой со свидания и обнаружит, что ее единственный сын сидит в камере
предварительного задержания у Джи Пи Конгдена и ожидает
транспортировки в тюрьму Оук Хилла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37