- У меня есть новости, - продолжала она. - Происходит что-то
_странное_.
- Что? - быстро спросил Лоуренс и поправил очки на носу. Голос его
звучал напряженно.
- Джи Пи с Барни и все остальные собрались в Старом Централе. Там
еще Корди и ее ненормальная мамаша. И Рун прибежал туда же. Вобщем
все. Они ищут братца Корди.
- Тубби? - спросил Джерри Дейзингер. Он утер рукой мокрый нос и
тут же вытер ее о футболку. - Я думал он во вторник убежал.
- Ну да, - отмахнулась Сэнди, теперь она обращалась только к Донне
Лу. - Но Корди считает, что он еще в _школе._ Странно, правда?
- Поехали, - сказал Харлен, и побежал к велосипедам, стоявшим
рядком у первой базы. Остальные последовали за ним, на ходу стягивая
бейсбольные перчатки. Кто забросил их в сумку, кто повесил на руль.
- Эй! - окликнул ребят Майк с другого конца поля. - А как же Ван
Сайк?
- Передай ему от нас поцелуй, - прокричал в ответ Харлен, вскочил
на велосипед и помчался в сторону грунтовки.
Дейл последовал за ним, Лоуренс и Кевин держались рядом. Дейл с
силой нажимал на педали, притворяясь, что взволнован и напуган
новостью, рассказанной Сэнди. Что угодно, только подальше от зловония
Смерти и от замершего прямо в поле грузовика.
Майк чуть помедлил, провожая взглядом ребят, на дороге стоял столб
пыли от их велосипедов. У Джимми Дейзингера велосипеда не было, и он
сел на раму впереди Грумбахера. Велосипед двигался медленно, длинные
ноги Кевина тяжело крутили педали. Донна Лу глянула в сторону Майка,
потом тоже уселась на свой бирюзово-белый велосипед, забросила
перчатку в корзину и уехала с Сэнди.
Теперь Майк оставался на стадионе один. Только он и страшное
зловоние от мертвечины в грузовике. Жара была страшная, не меньше
девяноста градусов*, солнце пекло так яростно, что пот ручьями катился
по шее и щекам мальчика. Как только мог Ван Сайк выдержать такое
пекло, сидя в кабине с закрытыми окнами?

[* 90 градусов по Фаренгейту приблизительно 43 градуса по Цельсию.
В дальнейшем для пересчета можно пользоваться следующим коэффициентом:
градус шкалы Фаренгейта составляет 5/9 градуса по шкале Цельсия. ]

Майк постоял, не трогаясь с места, пока видна была группа ребят.
Но вот они доехали до Первой Авеню и повернули направо на
асфальтированную дорогу. Последними ехали Сэнди и Донна Лу, но вот и
их велосипед исчез за темной линией вязов.
Жужжали мухи. Что-то в кузове грузовика шевельнулось с тихим,
шипящим звуком и сразу же вонь усилилась, она казалась почти видимой в
тяжелом, неподвижном воздухе. Майк почувствовал, что им овладевает
паника, так же было когда-то поздно ночью, когда он услышал шорох
внизу, в бабушкиной комнате и подумал, что это ее душа рвется, чтобы
освободиться... или когда он слишком долго стоял на коленях во время
торжественной мессы, почти загипнотизированный парами фимиама и пением
и мыслями о своих собственных грехах, о языках пламени в аду и о том,
что ждет его там...
Майк сделал еще несколько шагов в сторону грузовика. В сухой траве
из-под ног отпрыгнули в стороны кузнечики. Сквозь лобовое стекло было
видно, как мелькнула чья-то тень.
Майк остановился и, немного подумав, сделал в сторону грузовика и
его обитателей, неважно живых или мертвых, непристойный жест. Затем
медленно повернулся и пошел обратно, в ту сторону стадиона, где у
забора стояли велосипеды. Он старался идти спокойно, только усилием
воли заставляя себя не бежать, но ожидая, что вот-вот хлопнет дверца
машины и он услышит позади себя тяжелые торопливые шаги.
Сначала слышно было только жужжание мух. Затем тихо, но совершенно
отчетливо, из кузова донеслось слабое хныкание, которое переросло в
детское всхлипывание. Майк застыл на месте, сжимая в руке перчатку,
которую как раз вешал на руль.
Никаких сомнений. Позади, в этой колыбели смерти, наполненной
останками всякой мертвечины, соскрябанной с асфальта после какой-то
дорожной аварии, в клыбели, где валялись дохлые собаки с вывалившимися
наружу кишками, теленок с раздувшимся животом и лошади с белыми
глазами, выпотрошенные голуби и остатки гниющей падали, собранной с
окрестных ферм, в этой колыбели плакал ребенок.
Плач становился громче и громче, он уже перешел в вой, который
вполне соответствовал душевному смятению Майка, охватившему его ужасу,
и затем вой стал походить на хихиканье... Как-будто кто-то стал
нянчить ребенка. И кормить.
С ватными ногами Майк взгромоздился на велосипед, оттолкнулся от
забора, проехал мимо первой базы, свернул на грунтовку и направился к
Первой Авеню.
Он не остановился.
И не посмотрел назад.

Машины и царившая возле них суета были видны издалека.
Матово-черный шевроле Джи Пи Конгдена был припаркован около школы,
вплотную с машиной констебля и старым синим автофургоном, который,
похоже, принадлежал мамаше Корди Кук. Сама Корди тоже была здесь,
одетая все в то же бесформенное платье, в котором она ходила последний
месяц в школу, и стоящая рядом с ней полная круглолицая женщина,
похоже, была ее матерью. Доктор Рун и миссис Дуббет стояли на
ступеньках северного входа, словно защищая его своими телами. Мировой
судья и городской констебль, которого все звали Барни, стояли между
ними, будто рефери.
Дейл с ребятами соскользнули в траву и остановились там, примерно
в двадцати пяти футах от группы взрослых: не настолько близко, чтобы
их шуганули, но и не настолько далеко, что бы ничего не было слышно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37