Третий маршрут переносит во Францию 1348 года, а четвертый - в
Англию, в самый конец весны 1349 года.
В кассе удалось достать билет только на лондонский маршрут. Днем я
перелетел в Лондон и присоединился к остальной группе за два часа до ее
отправления вверх по линии. Нашим курьером оказался некто Райли,
высоченный мужчина с мертвенно-бледным лицом, лохматыми бровями и гнилыми
зубами. Он был несколько странноват, но в этом не было ничего
противоестественного для такого специфического маршрута. Он несколько
мрачно, но дружелюбно поздоровался со мною и велел мне переодеться в
специальную одежду.
Чумной костюм является чем-то вроде космического скафандра,
отделанного черным. В нем предусмотрен стандартный четырнадцатидневный
аппарат регенерации воздуха для дыхания, есть в нем приходится через
специальную трубку, а процессы мочевыделения и дефекации связаны с еще
большими трудностями. Основная идея такого костюма, естественно,
заключается в том, чтобы обеспечить полнейшую изоляцию организма от
окружающей среды. Туристов предупреждают о том, что, если кто из них
откроет свой костюм хотя бы на десять секунд, то его зашлют навечно в
какую-нибудь из эпох, в которой свирепствует чума. И хотя это совершенно
не соответствует истине, пока еще не отмечалось ни единого случая, чтобы
кто-либо осмелился проверить, блефует или нет с такими утверждениями
Служба Времени.
Это один из тех немногих маршрутов, которые начинаются и
заканчиваются в строго определенных точках. Нельзя допустить, чтобы
возвращающиеся из прошлого группы материализовались где попало, занося в
наше время чумных возбудителей вместе со своими космическими скафандрами,
и поэтому Служба промаркировала красной краской специальные зоны, с
которых только и можно совершать прыжки вниз по линии из этих четырех
средневековых маршрутов. Материализация членов группы осуществляется при
этом внутри специального, тщательно изолированного стерильного купола; там
костюмы отбирают, а самих туристов подвергают дезинфекции прежде, чем
отпустить их в среду двадцать первого столетия.
- Все, что вы в скором времени увидите, - со зловещей напыщенностью
произнес Райли, - не является ни реконструкцией, ни воспроизведением. Все
это совершенно реально, без какого-либо преувеличения.
С тем мы и шунтировались вверх по линии.

40
Укутанные в свои черные пластиковые костюмы, мы осторожно
продвигались один за другим по земле, на которой буйствовала смерть.
Никто на нас не обращал никакого внимания. В такие времена, как это,
даже наши костюмы не кажутся чем-то диковинным; черный цвет был вполне
логичен, еще более логичной была полная герметизация наших туалетов. И
хотя ткань костюмов была совершенно неизвестна в четырнадцатом столетии,
никто не проявлял к ней особого интереса. В такие времена умные люди
стараются не выходить из своих домов и любопытство свое держат ох в какой
крепкой узде.
Те же, кому мы попадались на глаза, считали, что мы священники,
совершающие паломничество. Наши мрачные одеяния, наше продвижение цепочкой
по одному, бесстрашие, с которым мы смело разгуливали по пораженным чумой
местностям, - все это наводило на мысль, что мы, если не Божьи люди, то во
всяком случае, слуги Сатаны, а как в том, так и в другом варианте кто же
мог отважиться соваться в наши дела?
Колокола отбивали заупокойные панихиды, звеня непрерывно весь день и
добрую половину ночи. Весь мир превратился в одни сплошные,
непрекращающиеся похороны. Угрюмая дымка повисла над Лондоном. Все время,
пока мы там находились, небо было серого цвета, а в воздухе носились
мельчайшие частицы пепла. Но не природа подчеркивала своими внешними
проявлениями охватившую город вселенскую скорбь - пусть это и звучало бы
патетически, но было бы явным заблуждением - нет, эта дымка, эти частицы
пепла были делом рук человеческих, ибо по всей территории Англии
непрерывно горели тысячи больших и малых костров, пожиравших в своем
пламени одежду, дома и трупы пораженных чумой.
Мы видели жертв этой болезни на всех стадиях ее протекания, от
раннего головокружения до последних конвульсий.
- Начало заболевания, - спокойно, даже как-то бесстрастно объяснял
Райли, - распознается по затвердеванию и набуханию внутренней секреции
подмышками и в паху. Набухшие железы - бубоны - растут очень быстро и
вскоре оказываются размером от яйца до приличного яблока. Вот,
взгляните-ка на эту женщину...
Она была молода, но крайне измождена и объята ужасом. Отчаянно
прижимая ладонями выскочившие на ее теле бубоны и шатаясь из стороны в
сторону, она проходила мимо нас по дымной улице.
- Затем, - продолжал Райли, - появляются черные пятна, сначала на
предплечьях и бедрах, затем по всему телу, и карбункулы, которые не
исчезают даже после того, как их проткнуть чем-нибудь острым. А потом
приходят бред, безумие и всегда на третий день после того, как набухли
железы - смерть. Смотрите вот сюда... - На улице, издавая громкие стоны,
лежал человек, всеми брошенный, уже на поздней стадии болезни. - И сюда...
- Из окон на нас глядели бледные лица. - И вон туда... - Мы увидели трупы,
сброшенные в кучу у ворот в конюшню.
Дома заперты. Лавки на засовах. Единственные люди на улицах - это уже
заразившиеся, они бродили в отчаяньи, тщетно пытаясь найти кто врача, кто
священника, кто чудотворца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99