Многие стояли и среди волн. Проникнуть в эту плотную толпу не было никакой возможности, а потому пришлось прибегнуть к помощи вертолетов. Мы поднялись в воздух, полетели вдоль набережной. Ворнан раздувался от гордости.
— Ради меня. Они пришли ради меня. Где мой компьютер-переводчик?
Крейлик снабдил его еще одной игрушкой. Компьютер, настроенный на голос Ворнана, переводил его речь на португальский. Ворнан говорил, пока мы летели над лесом черных рук, и слова его разносились в теплом летнем воздухе. Не могу поручиться за перевод, но по-английски говорил он красноречиво и трогательно. О мире, из которого он пришел, безмятежном и гармоничном. Свободном от страданий и тревог. Где каждый человек уникален и самоценен. Он сравнивал будущее с нашим суетливым, безрадостным временем. Толпа, которую он видит внизу, невозможна в его эпоху, ибо только голод может собирать вместе столько людей, а там, где он живет, с голодом навеки покончено. Почему, спрашивал он, вы сами выбрали такой образ жизни? Почему вам не избавиться от ваших нерушимых принципов и гордыни, не отбросить догмы и идолов, не сокрушить барьеры, разделяющие сердца? Пусть каждый человек возлюбит ближнего, как брата своего. Пусть снизойдет новый век доброты.
Он не придумал ничего нового. Другие пророки предлагали то же самое. Но говорил он с такой искренностью и страстью, что избитые фразы казались откровениями. Ужели это был Борная, который смеялся миру в лицо? Ужели тот Ворнан, что играюще манипулировал людьми? Этот блестящий, ни с кем не сравнимый оратор? Этот святой? Даже у меня от его слов наворачивались на глаза слезы. Так что вы можете себе представить, какой эффект производил он на тех, кто собрался на берегу, кто слушал его, прильнув к телеэкранам.
Ворнан поднялся на вершину. Стал центром нашего мира. Мы принадлежали ему. Сменив насмешку на искренность он покорил нас всех.
Ворнан закончил проповедь. И повернулся ко мне.
— А теперь выйдем к ним, Лео.
Мы надели броню. Меня трясло от ужаса. Даже Ворнан, сдвинув бортовую панель, заколебался, глянув на ревущую внизу толпу. Но его ждали. И крики любви вздымались до небес. Магнетизм сработал в обратную сторону: Ворнана притягивало к людям.
— Идите первым, — попросил он меня. — Пожалуйста.
С отвагой камикадзе я вылез на лесенку, и меня спустили вниз с высоты в двести футов. Люди раздались в стороны. Я почувствовал ногами песок. Толпа устремилась ко мне. Но, увидев, что я — не пророк, замерла. Некоторых отбросили назад электроразряды. Я понял, что неуязвим, и успокоился. Желтоватое сияние создавало непреодолимый барьер между мной и теми, кто хотел подойти вплотную.
Спустился Ворнан. Радостный вопль вырвался из тысяч глоток. Его узнали. Он стоял рядом со мной, в сиянии собственного могущества, гордый, безмерно радостный. Я знал, о чем он думает: далеко не всякому удавалось пройти такой путь. И очень немногие становились богами еще при жизни.
— Идемте с мной, — приказал Ворнан.
Он воздел руки и неспешно зашагал вдоль берега, величественный, вызывающий благоговейный трепет. На меня внимания не обращали. Все стремились пробиться к нему. Лица их исказились, глаза остекленели. Но никто не мог прикоснуться к нему. Силовое поле сохраняло вокруг Ворнана магические три фута пустоты. Толпа раздавалась, чтобы пропустить нас, но тут же смыкалась позади. Никто не желал верить в непроницаемость брони. Даже находясь под ее защитой, я чувствовал напор толпы. Возможно, нас окружал миллион бразильцев, возможно, пять миллионов. То был величайший триумф Ворнана. Он шагал и шагал, улыбаясь, кивая, принимая, как должное, воздаваемые ему почести.
Черный гигант, голый по пояс, с блестящей от пота кожей, возник перед ним. На мгновение застыл на фоне бездонного синего неба.
— Ворнан! — прогремел его голос. — Ворнан! Он протянул руки к Ворнану…
И схватил его за рукав.
Образ этот навсегда остался в моей памяти: черные пальцы на светло-зеленом одеянии Ворнана. И Ворнан, хмурящийся, уставившийся на руку негра, внезапно осознавший, что броня более не защищает его.
— Леон! — завопил он.
Но тут же с ревом надвинулась толпа. Люди обезумели. Передо мной повисла нижняя перекладина сброшенной с вертолета лестницы. Я схватился за нее, и меня потянуло наверх. Вниз я посмотрел лишь с борта вертолета. Бесформенная масса тел копошилась внизу. Меня передернуло. В свалке погибло несколько сотен человек. Следов Ворнана не нашли.
ГЛАВА 18
Первое действие закончилось, второе, похоже, только начинается. Я не знаю, к чему приведет исчезновение Ворнана: укрепит наш дух или, наоборот, сбросит в пропасть безумия. Чтобы это понять, требуется время.
Шесть последних недель я живу в Рио. В полной изоляции, словно на Луне. Все уехали, но я остался. Квартирка у меня маленькая, лишь две комнатки, неподалеку от того места, где разыгрался последний акт трагедии. Более месяца я не выхожу за порог. Еду мне передают по тоннелю пневмопочты. Я не гуляю по городу, не купаюсь. Друзей в Рио у меня нет. Я не понимаю ни слова по-португальски.
С пятого декабря я надиктовываю воспоминания, работа эта близится к завершению. Публиковать мои мемуары я не собираюсь. Но считаю себя обязанным максимально подробно, насколько, разумеется, позволит память, написать обо всем, что мне известно о пребывании Ворнана среди нас и о моих с ним взаимоотношениях. Затем я запечатаю пленку и положу в сейф, с указанием вскрыть не ранее чем через сто лет. У меня нет желания вносить свою лепту в поток уже появившихся сплетен. Надеюсь, мои показания не потеряют своей актуальности и через столетие, но уж во всяком случае они не раздуют пожар, что и так полыхает в нашем мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75