здесь темно-синий, там желто-зеленый, а на этих гребнях оттенок красного, супружество крови и света. В морозной тишине между раздающимися время от времени подземными звуками путешественником окутала пелена тумана, и Клей испугался, что отобьется от группы и погибнет в этом обширном пространстве. Он понимал, что получает от них тепло. Они питали его.В дымке появились некие фигуры и пересекли тропу: прямостоящие двуногие создания, стройные и вытянутые, с непропорционально короткими ногами и бочкообразными телами. Их покрывали толстые серые шкуры, у них была развитая мускулатура, а массивные шеи образовывали высокий пьедестал для высоких куполов голов. Во рту виднелось множество зубов. Носы крючковатые и крепкие. В ярко-желтых глазах сверкала хитрость. Они немного походили на гигантских выдр, приспособившихся к ходьбе, но еще они походили на людей, изменившихся, чтобы соответствовать особым условиям жизни в Ледяном. Клей испугался. Оглянувшись вокруг в поисках товарищей и не обнаружив их, он испугался еще больше. Душу охватила паника.— Хенмер? Нинамин? Ти?Серые создания лениво прогуливались по тропе, но стало ясно, что они приближаются. Теперь их была уже целая дюжина, а по мере того как белый туман рассеивался, их становилось еще больше. Клей» уловил их запахи: кислый запах долго остававшейся под дождем шерсти. Он глупо гол. Он понял, что это не дикие звери, а больше сыны человеческие в еще одном образе.— Брил? Ангелон? Серифис?Его локтя коснулось что-то теплое: грудь Серифис. Весь дрожа, он повернулся к ней:— Ты их видишь? — прошептал он.— Конечно.— Кто они?— Разрушители.Просто, с полным пониманием.— Люди?— По своему.— Они меня пугают.Серифис рассмеялась:— Ты, споривший с Едоками, испугался этих?— Едок — ничто, кроме зубов, когтей и бахвальства, — заметил Клей, — а эти…Сквозь туман пробился знакомый рыдающий звук.— Да, — согласилась Серифис. — Слуги Неправедной.Подул яростный порывистый ветер. Клей съежился, прикрывая лицо и лоно. Туман еще плотнее окутал его. Неправедная гоготала. Солнечный свет, скользивший над промерзшей землей, пробрался под пелену тумана и искупал его в голубом, сияюще-зеленом и фиолетово-черном, он ощутил вспышку золотого огня и затем свет исчез.— Серифис? — позвал он и стал ощупью искать ее. Губы наверное посинели. Уши. Пальцы. Он представил себе, как треснет его замороженный пенис. Яички кристаллизировались. Он шаркал ногами, лед простирался как зеркало — холодное скользкое стекло.— Хенмер? Брил?Теперь раствориться. Взмыть в пространство, парить среди звезд — где угодно, где угодно, только не здесь. Что это за область Ледяного? Досадное пятно. Рыдания становились громче. Они разрывали сердце, неужели Неправедная действительно так скорбит? О чем? О ком?— Ти? Где ты, Ти? Кто-нибудь, Нинамин?Коснуться их разума, обвить усиками и подтянуть поближе. Он слишком уязвим. А холод — реальность. Его друзья поверхностны, легкомысленны, забывчивы: они потеряли сфероид, возвращаясь из путешествия к звездам, и ничего об этом не сказали. Может, они вовсе не друзья ему? Где они? Зачем притащили его сюда? Запах гниющей шерсти стал сильнее, он тревожил, волновал. Клей вспоминал пруды, долины, луга, потоки, аромат странных цветов, сладкий вкус таинственных вод. Он вспомнил, как входил в теплую влажную щель Нинамин. Он вспомнил былые восторги и прошлые удобства. Пробираясь вперед, он шел и падал: все его тело, от груди до бедер, обжигало прикосновение льда. К ушам прилипали рыдания. Он соскребал с кожи клей. Мир темнел. Свет отступал, всасывался западом, терял краски от ледяного поля, тумана и неба. А в черноте появлялись новые краски. Извергалась Аврора, из небесного кармана извергались бледные электрические потоки. Новую ночь наполнило игривое дрожание. Но в красоте бури было и тепло. Поднявшись, Клей протянул вперед руки, пытаясь схватить Аврору и одеться в нее. Складки и сборки в ночи — жемчужно-серые, изумрудные, лимонные, вишневые. Под ударами молотов звенели миллионы наковален, выкрикивали голоса, радостно плакала Неправедная. Он шел вперед. Теперь до него дошло, что Скиммеры предоставили его судьбе. Страх не покинул его, но он скомкал его и нес в груди, словно кисту. Он полюбил лед. Он полюбил холод. Он любил ночь. Он любил огонь в небесах. Он любил тех, кто разрушал. Он любил свой страх.Теперь Разрушители окружили его кольцом.Он хорошо разглядел их в блеске зари. Едва выше него ростом, они были намного тяжелее, потому что под кожей скрывались мощные мускулы и толстый слой жира. Серый мех казался шелковистым. На лапах втяжные когти. Эти действенные двигатели смерти, компактные и хорошо очерченные, ни в нем не походили на гротескных чудовищ типа Едоков, те были настолько же ужасающими, настолько и комичными, то в этих чувствовалась сущность угрожающей животной силы. Сейчас они меньше напоминали ему выдр, а больше волков. Но это все же были люди и в их глазах горел холодный огонь знаний. Они терпеливо и неподвижно стояли перед ним, их длинные хищные руки свисали ниже колен. Чего они хотят? Сожрать его? Он рисовал себя распростертым на этой ледяной равнине со вспоротым животом и торчащими внутренностями, пока Разрушители спорили о его железах, почках, аорте, селезенке. Но такая судьба казалась ему слишком тривиальной. Он устроил им проверку, повернувшись и как бы пытаясь прорваться сквозь щель в их кругу. Как он и ожидал, их рефлексы были великолепны: не показав и вида, они сдвинулись, закрыли щель и продолжали молча стоять.— Вы умеете говорить? — спросил Клей. — Вы меня понимаете? Знаете, кто я?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61