В груди бушует пламя. Он тонет. Он погружается глубже и глубже. Тело сжимается. Он проскальзывает в нижние слои водоема, где живет огромный, задумчивый, благодарный Квой. Клей не может вспомнить черты лица девушки. Вкус ее губ тает на его губах. Воспоминания удаляются. Опыт окончен. 7 Наконец он покидает пруд Квоя. Там он мирно и с пользой провел время, кроме нескольких неожиданных всплесков негодования, пока он еще приспосабливался к метаморфозам и к статичной природе подводной жизни. Он наслаждался постоянным общением с Квоем и своим знакомством через него же с другими членами его рода по всему миру. Но наступило время уходить. Он поднялся к поверхности, на минуту задержался там, собираясь с силами, и одним быстрым стремительным рывком выбросился из воды.Ему показалось, что он долго лежал на берегу, задыхаясь, пока вода не покинула его тело. Он решил, что пора впустить в легкие воздух, но воздух, ворвавшись туда, причинил дикую боль и он судорожно выдохнул его. Нужно действовать осторожнее. Представляя себе, что его голова отлита из стекла, он разрешил молекулам немного раздвинуться, чтобы пропустить внутрь лишь маленький глоточек воздуха, затем еще один и еще, и вот уже воздух входит во все отверстия, и поток его нарастает. Все, он может дышать нормально. Он поднялся на ноги и подставил себя солнечному свету. Зайдя в воду, он всмотрелся в глубину пруда, пытаясь отыскать там Квоя, чтобы попрощаться с ним, но видит лишь некую темную неясную массу глубоко внизу. Он машет ей рукой.Уходя от пруда, он замечает сидящего в гигантском чашевидном цветке Хенмера.— Освободился от плена, — заметил Хенмер. — Снова дышишь воздухом. Ты там скучал.— Сколько я там пробыл?— Довольно долго. Тебе там понравилось.— Квой был очень любезен. Хороший хозяин, — сказал Клей.— Если бы мы тебя не позвали, ты никогда бы не ушел от него, — надулся Хенмер.— Ну, во-первых, если бы не позволили терзать меня козлолюдям, я бы не свалился в этот пруд.Хенмер улыбнулся:— Верно, удар. Очень ощутимый удар!— Откуда ты знаешь это выражение?— От тебя, конечно, — спокойно ответил он.— Ты что же, копаешься в моем мозгу, когда захочешь?— Конечно, — Хенмер легко спрыгнул с цветка. — По манере говорить, ты — плод моего воображения, Клей. И почему бы мне не вторгаться в твою голову?— Он подскочил к Клею и, приблизив свое лицо вплотную к его лицу, сказал:— Что с тобой делал старик Квой?— Учил меня любви. И учился от меня.— Ты его учил?— Да, я учил его любви своей эпохи. Как это было у нас.Лицо Хенмера вспыхнуло. Он на секунду прикрыл глаза и наконец сказал:— Да, ты ведь ему все рассказал? И теперь каждый Дыхатель во всем мире все о тебе знает. Тебе не следовало этого делать.— Почему?— Да нельзя же так разбрасываться своими тайнами. Будь благоразумнее, парень. У тебя ведь и передо мной есть обязательства.— Как?— Я твой гид, — сказал Хенмер, — и могу претендовать на твои откровения. Помни об этом. А теперь пойдем.Хенмер двинулся прочь, даже походкой подчеркивая свой гнев. Возмущенный категоричной манерой поведения своего компаньона Клей попытался было не идти за ним. Но в его груди клокотало великое множество оставшихся без ответа вопросов и он рванулся за Хенмером, догнав его за несколько минут. Молча шли они бок о бок. Впереди тянулась двойная стена с плоским верхом, а между стенами лежала узкая долина. Основной растительностью в долине были волнистые, словно резиновые растения, поднимавшиеся из земли на три-четыре фута группками безлистных стеблей. Стебли трепетали на ветру, они были мягкие и почти прозрачные, так что Клей мог различить их только под определенным углом. Поле это напоминало поле скошенных морских водорослей. При приближении человека растения моментально обрели краски, наполнившись ярко-розовым соком. Только войдя в рощу, прокладывая путь между странными растениями, Клей понял, что рядом с ним находятся Нинамин, Серифис, Брил, Ангелон и Ти.— И это все, чем вы занимаетесь? — спросил он Хенмера. — Нежитесь на солнышке, слоняетесь из долины в долину, танцуете, меняете пол, выполняете ритуалы, дразните незнакомцев? Разве вы не учитесь? Не ставите пьесы? Не растите сады? Не пишете настоящую музыку? Не проверяете великие идеи?Хенмер рассмеялся.— Вы — вершина человеческой эволюции, — принужденно сказал Клей. — Что же вы делаете? Чем заполняете ваши долгие жизни? Разве довольно лишь плясать? Квой назвал вас Скиммерами, мне кажется, он считает вас мелкими. Он ошибается? Что поднимает вас над растениями и животными? Неужели ваша жизнь действительно так проста, как вы показываете?Хенмер повернулся к Клею и положил ему на плечи руки. В его алых глазах показалась грусть.— Мы все любим тебя, — сказал он. — Почему ты так волнуешься? Прими нас такими, какие мы есть.Нинамин, Ти и другие Скиммеры окружили Клея, щебеча, словно счастливые дети. Все, кроме Ангелон, были в мужской форме. Теперь ему уже не сложно стало различать их.— Почему ты так долго был у Дыхателя? — добивался ответа Серифис.А Брил спросил:— Ты на нас рассердился?Хенмер сказал:— Он обеспокоен тем, что мы живем вечно.Серифис нахмурился, его ноздри раздулись, он дотронулся до локтя Клея и попросил:— Расскажи о смерти.— Почему я должен что-то объяснять? — взорвался Клей. — Что вы мне объяснили?— Враждебность! — закричал Ти. — Агрессия! — В его голосе звучал восторг.— Да нет же, нет, — мягко возразил Серифис, — я хочу знать. Может так будет лучше? — И изменив свой пол на женский, Серифис прижалась маленькой грудью к Клею. — Расскажи мне о смерти, — бормотала она, поглаживая его грудь. Он думал о блондинке, как она стонала, когда он пригвоздил ее к кровати в мотеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61