Вот и все. И не надо беспокоиться о запахе
изо рта. Алкоголь непосредственно попадет туда, где ему и положено быть -
в кровь.
Через несколько мгновений напряжение, сковывающее его крупное тело,
несколько спало.
- Вы собираетесь звонить в свою контору? - спокойно поинтересовалась
девушка.
- Я считаюсь больным, и до понедельника меня никто не будет
беспокоить. Это даст мне еще несколько дней на то, чтобы все детально
взвесить.
- Вы все еще намерены выдать меня властям?
- Должен. Но не могу. И не хочу.
- Мои ноги заживут очень быстро, недели за две. К тому времени
соплеменники уже найдут и заберут меня, а вы сможете вернуться к своей
работе.
- Каким же образом они разыщут вас, если коммуникатор сломан?
- Об этом не беспокойтесь. Они найдут меня или я найду их - какое это
имеет значение?
- И куда же вы направитесь? Назад, на Дирну?
- Скорее всего, нет. Всего лишь на нашу базу отдыха для медицинской
проверки и восстановления здоровья.
Фолкнер нахмурился.
- А где она находится?
- Мне не хотелось бы говорить вам об этом, Том. Я и так уже слишком
много вам рассказала.
- Безусловно, - со злостью сказал он. - Я выведаю у вас все ваши
галактические тайны и направлю полный отчет об этом в штаб ВВС. Вы
думаете, я держу вас здесь для забавы? А ничего подобного! ИАО в курсе, а
работаем мы довольно тонко...
Глэйр тяжело вздохнула.
- Почему вы так ненавидите себя, Том?
- Я? Ненавижу себя?
- Конечно. Вы полны горечи, вы все время напряжены. Этот ваш
сарказм... А выражение вашего лица? В чем дело, наконец?
- Я должен был стать астронавтом, но провалился, и меня засунули в
это дрянное ИАО, где я пять дней в неделю утешаю сумасшедших и гоняюсь по
всей стране за таинственными летающими огоньками. Разве это не подходящая
причина для горечи?
- Потому что прежде вы не верили в свою работу, да? Но теперь ведь
другое дело! Теперь вы должны понять, что эти годы вовсе не пропали даром!
- Нет. - Том опустил голову. - То, чем я занимался, не стоит и
ломаного гроша. И сейчас не стоит! - Он снова достал шприц и сделал себе
еще один укол. - Глэйр, Глэйр, да поймите же, я не хотел этого! Не хотел
найти в пустыне девушку с летающего блюдца...
- То есть, - мягко произнесла она, - вы предпочитаете заниматься
бесполезной работой только для того, чтобы иметь возможность заниматься
самоистязанием, всю жизнь сокрушаться о своей неудавшейся карьере. То
есть, найдя меня, вы оказались перед фактом...
- Прекратите! - не выдержал он. - Поговорим лучше о чем-нибудь
другом.
- Зачем вы мучаете себя, Том? Зачем?
- Глэйр!
- И без конца изобретаете новые причины для самоистязания. Ваш долг
состоял в том, чтобы сообщить обо мне правительству. Но вы этого не
сделали. Спрятали меня здесь, наглухо закрыв все окна. Почему? Сказать
вам? А чтобы ощутить за собой вину в нарушении воинской дисциплины!
Дрожащие пальцы Фолкнера сжались в кулаки.
- И последнее, Том. Не прячьте глаза. - Она на мгновение умолкла,
потом тряхнула головой и решительно продолжила: - Вы ведь желаете меня, и
мы оба об этом знаем. И тем не менее напялили на меня эту тряпку, чтобы
доказать себе, какой вы добродетельный. В вашем языке есть слово,
обозначающее тип вашей личности. Мато... мази...
- Мазохист, - пробормотал Фолкнер.
Сердце его готово было вырваться из груди.
- Точно. Мазохист. Конечно, вы не хлещите себя плетью и не носите
слишком узкую обувь, но постоянно изыскиваете способы нанести себе
душевную рану. Ворнин говорил мне...
- А кто такой Ворнин?
- Один из моих напарников.
- Вы имеете в виду, членов вашего экипажа?
- Не только. Ворнин - один из моих супругов, членов сексуальной
группы, к которой я принадлежу. Я, он и Миртин - экипаж-семья. Трехзвенная
сексуальная группа. Двое мужчин и одна женщина.
- Но как такое может быть?
- Ничего необычного. Мы ведь не люди, Том. И наши эмоции отличны от
ваших. Мы были очень счастливы... Они, возможно, погибли. Не знаю. Я
прыгала первой. Но вы отклонились от темы, Том. Мы говорили о вас.
- Забудьте обо мне. Я и представления не имел, что вы могли быть...
быть в сексуальной группе. Значит - замужней женщиной?
- Можно и так сказать. Но я ничего о них не знаю...
- И вы любили обоих?
Глэйр наморщила лоб.
- Да, обоих. И могу найти место в сердце, чтобы полюбить еще кого-то.
Подойдите ко мне, Том. Перестаньте изобретать способы сделать себя более
несчастным.
Он медленно подошел к кровати, думая о двух мужчинах и одной женщине
на борту космического корабля, стараясь убедить себя в том, что они не
были мужчинами, а она - женщиной. Его удивляла сила поднявшейся из глубины
души ревности. И еще он подумал о том, как проявляется любовь у
инопланетян. У него закружилась голова.
Глэйр подняла глаза, спокойные и приветливые.
- Сними с меня эту жуткую одежду, Том. Пожалуйста.
Он стянул с нее пижаму через голову. Золотистые волосы буйным потоком
хлынули на округлые плечи. И еще у нее были высокие и очень белые груди...
Они, казалось, совершенно не подчинялись закону тяготения. Подобное ему
доводилось видеть только на фотографиях в календарях, но в реальной жизни
- никогда.
Она отбросила одеяло.
Он смотрел на ее великолепное тело, и отчетливо понимал, что это
только оболочка, скрывающая что-то устрашающе чуждое. У нее могла быть
грудь Афродиты и бедра Дианы, она могла достичь любого женского
совершенства, потому что это тело сконструировано таким образом, чтобы
удовлетворить любые прихоти хозяйки - псевдоживой продукт лабораторного
изготовления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45