Ворнин, лишенный подвижности, ничем не мог помочь. Но Кэтрин
на всякий случай оставила дверь в ванную открытой. Ворнин увидел, как она
метнулась по коридору, голая, с влажным телом. Успокоив девочку, она столь
же быстро вернулась в ванную. То, что он успел разглядеть, отличалось от
тела, выбранного Глэйр. Глэйр серьезно изучила эротический идеал
американцев и при конструировании тела для нее добилась, чтобы оно будило
желания. Кэтрин должна была довольствоваться данным ей от рождения и
значительно уступала Глэйр в совершенстве форм. Кэтрин была выше, с
длинными худыми ногами, плоскими ягодицами и маленькой грудью. Тело ее
было предназначено скорее для труда, чем для услады.
Ворнин ничего не имел против этого. Земные критерии, на основании
которых Глэйр проектировала свое тело, были чужды для него. И в его глазах
Кэтрин была столь же прекрасна, как и Глэйр, а может, и более, поскольку
она была подлинной, а Глэйр - только прилизанной копией!
Ему хотелось, чтобы Кэтрин отбросила стыдливость, чтобы в
какой-нибудь из вечеров она пришла в его комнату абсолютно голая и
отдалась ему.
Но все произошло не так, как ему виделось и без всяких уловок, на
которые он был такой мастак...
Его сломанная нога срасталась быстро, и он чувствовал, что пришло
время попробовать встать. Он достаточно долго провалялся в постели.
Поскольку коммуникатор вышел из строя при посадке, ему придется подняться
и бродить в надежде, что его все же подберет спасательная команда. Ему
казалось, что нога уже вполне может выдержать его вес. В один из вечеров,
когда Кэтрин ушла спать, он сбросил покрывало и спустил ноги с кровати.
Тотчас же у него закружилась голова. Он впервые попытался сесть.
Ворнин сделал глубокий вдох и вцепился в матрас, чтобы избежать падения.
Некоторое время он сидел неподвижно. Представил, как его сломанная
нога согнется и хрустнет, как только он обопрется на нее. Хотя внешнее
тело было искусственным, нервные цепи связывали его с дирнанской
сущностью, и он уже имел предостаточно возможностей убедиться в том, что
испытывает реальную боль при повреждениях искусственной оболочки. Может
быть, лучше подождать еще несколько дней?
Нет.
Он переместил центр тяжести вперед, уцепился за столик возле кровати
и стал выпрямляться. Спокойно, спокойно! Как там нога? Держит его? Да!
Мгновением позже все завертелось у него перед глазами, будто он попал
в смерч.
Тело его, казалось, распалось на части, каждая конечность двигалась
сама по себе. Ворнин закричал и сделал отчаянный шаг вперед здоровой
ногой, затем робкий скользящий шаг больной и закончил маневр посреди
комнаты, ухватившись за спинку кресла и страшно дрожа. Ему казалось, что
пол вот-вот разверзнется и поглотит его. Он снова перенес вес тела на
здоровую ногу и теперь понял, что мышцы и нервы таким образом протестуют
против длительного бездействия. Больная же нога срослась!
- Что вы делаете?
В дверях стояла возмущенная Кэтрин в короткой тонкой ночной рубашке,
ничуть не прикрывавшей ее тело.
- Я... пробую ногу.
Она бросилась к нему. Ворнин, будто окаменев, наблюдал за нею, не
находя в себе сил ни вернуться, ни пойти вперед. Она обхватила его в тот
самый момент, когда мышцы окончательно ослабли и он начал падать. Кэтрин
каким-то образом удалось принять на себя его вес и удерживать его на ногах
ровно столько, сколько им понадобилось для того, чтобы, спотыкаясь,
сделать вместе три шага к кровати и опрокинуться на нее.
Вместе!
Он был обнажен, на ней была тонкая ночная сорочка. Кэтрин оказалась
сверху. Они оба смеялись и тяжело дышали. Скорее случайно, чем по чьей-то
воле губы их соприкоснулись, и в то же мгновение рухнула последняя
преграда, его опалил вспыхнувший в ней жар, и Ворнин понял, что она готова
покориться.
Но как ласкать землянку? Где ее центры возбуждения?
Ворнин поспешно перебирал в памяти все, что ему было известно об
этом. Ветеран тысяч любовных встреч, он был сейчас поставлен в тупик и
волновался, как провинившийся школьник. Его руки скользили по ее телу.
Куда? Что? Локти, плечи, колени... Не то, опять не то... И тут Кэтрин
сорвала с себя сорочку. Ее тело, будто пламенем, обожгло кожу, и его тело
само ответило на этот порыв, разрешив одну давно тревожившую его проблему.
Она заразила его своим жаром.
Он знал анатомию, но не имел опыта. Очень скоро природа взяла свое, и
он понял, как завершить начатое.
После Кэтрин прижалась к нему, плача, и стала целовать его прохладную
кожу. Затем отпрянула и начала выговаривать за то, что он встал с постели.
- Ты мог бы получить слишком сильные повреждения! Что это ты задумал?
- Я испытывал свою ногу.
- Тебе нельзя ходить еще несколько недель.
- Вот в этом я не уверен. Кость же срослась. Мне стало плохо из-за
того, что закружилась голова.
- Ты так быстро выздоровел?
- Да.
- Но ведь такое невозможно! Сломанная нога никак не могла...
- Человеческая не могла.
- А ты не...
- Нет.
- Скажи это!
- Я не человек, Кэтрин.
- Так. Я хотела, чтобы ты сказал это.
- И если бы я не поднялся с постели, ты не вошла бы и не подхватила
меня. И мы бы не...
- Нет.
- Я рад, Кэтрин. Я совсем не раскаиваюсь в том, что мы сделали.
- И я. Только... я боюсь, Ворнин.
- Чего?
- Не знаю. - Она взяла его руку и положила себе на грудь. - То, что
мы совершили, то, что ты... Но если ты не человек, то как же мы смогли
совершить это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49