Только ему никогда не приходило в голову,
что эта участь постигнет его собственный корабль.
Дирнане знали немало способов достижения душевного спокойствия во
время стресса. И сейчас Миртин прибегнул к ним, продолжая нестись к черной
планете, раскинувшейся внизу.
Потеря корабля не имела для него большого значения. Столь же мало его
смущали неизбежные увечья. Больше его пугали те опасности, с которыми он
должен будет столкнуться на Земле. Но чему быть - того не миновать. Он или
спасется, или погибнет.
Самым жестоким ударом судьбы показался ему распад его сексуальной
группы. Как старший, он был ее наиболее устойчивым элементом и признавал
себя ответственным за двух других ее членов, которым ничем не смог им
помочь.
Глэйр, по всей вероятности, погибла. Она так неловко выпрыгнула из
корабля и, вертясь, рухнула в пустоту. Может быть, ей и удастся спастись,
но, скорее всего, она упала как камень. Смерть ее была быстрой и ужасной.
Миртину доводилось прежде, давным-давно, терять сексуальных партнеров, он
помнил эту боль. А Глэйр, она была неповторима... Так нежна и
необыкновенно чувствительна к потребностям группы. Она была совершенным
звеном, связавшим двоих дирнан мужского пола. Заменить ее будет очень
трудно.
Ворнин оказался более удачливым, и в любом случае мог позаботиться о
себе сам. И все же, если их отнесло далеко друг от друга, они, возможно,
никогда не увидятся. Даже если им удастся встретиться, положение их будет
незавидным - особенно без Глэйр.
Миртин отогнал от себя все тревоги - встреча с земной поверхностью
совсем близко. Он старался свернуть поудобнее внутреннее, данное ему
природой тело, заключенное в телесную оболочку землянина. Кости,
поддерживающие оболочку, будут наверняка сломаны, но хрящи внутреннего
тела не пострадают. Тем не менее он испытает такую же боль, как если бы
сломанные кости были частью его естества. Ибо оболочка, которая его
скрывала, теперь по сути была его плотью, хотя он и не родился в ней.
Вниз!
В последние несколько мгновений казалось, что сознание покинет его.
Собрав всю свою волю, Миртин заставил себя смотреть вниз. К востоку он
заметил прямоугольные грязные строения индейской деревни - одного из тех
архаичных поселений, которые земляне столь тщательно сохраняли в этой
части планеты. К западу, на некотором удалении, виднелась громадная
расщелина каньона. Между этими двумя ориентирами заключалась бугристая
равнина, от нее террасами поднимались горы с плоскими вершинами. Здесь,
внизу, он стал игрушкой воздушных течений. Миртин почувствовал, как его
приподняло и начало относить в сторону деревушки. Он уравновесил дрейф
реактивными толчками из ранцевого движка и раскрыл экран, чтобы смягчить
падение.
В самое последнее мгновение он все-таки отключился, несмотря на все
старания. Когда же сознание снова к нему вернулось, Миртин понял, что
пострадал очень сильно.
Прежде всего нужно было унять боль. Придется отключить некоторые
нервные окончания. Разумеется, ему не обойтись без дыхательных рефлексов и
нервных узлов, которые обеспечивают системы ассимиляции и диссимиляции, а
также кровообращения.
Прошло более часа, прежде чем Миртин уменьшил боль до терпимого
уровня. Еще полчаса понадобилось на вымывание из тела ядов, вызывающих
боль. И только тогда к нему вернулась способность размышлять.
Слева от себя он разглядел сухое русло ручья. Справа круто поднимался
обрыв, и в неясном свете приближающегося утра он увидел, что камень был
мягким и пористым. И в этом камне зияла темная пасть пещеры. Если бы он
мог вползти в нее, он бы нашел убежище на то время, пока тело будет
исцеляться.
Но он не мог ползти.
Он вообще был не способен двигаться.
Ноги и руки, похоже, повреждены не были, но отсутствие двигательных
рефлексов указывало на перелом позвоночного столба. Он мог починить его,
будь у него на это достаточно времени. Сначала нужно срастить кости, а
затем регенерировать нервные волокна. На это уйдет, ну скажем, два месяца.
Внутреннее тело, тело дирнанина, осталось невредимо и все, что ему надо
сделать, - это восстановить оболочку. Если позволят стужа и голод...
У его тела было множество удивительных способностей, но оно не могло
обходиться без пищи. Миртин прикинул, что он умрет от голода задолго до
того, как выздоровеет настолько, чтобы подняться. Впрочем гораздо раньше -
его прикончит жажда. Ему нужна была помощь!
Рассчитывать на Ворнина и Глэйр не приходилось: если они живы, у них
немало своих трудностей. К тому же Миртин не мог активировать
коммуникатор, смонтированный на боку, чуть повыше бедра, чтобы дать им
знать о себе. Оставалось надеяться, что появится какой-нибудь дружественно
настроенный землянин. Но откуда ему появиться в этой пустыне?
Он понял, что придется умереть.
Через три дня у него хватит сил лишь на то, чтобы отключить
оставшуюся часть нервной системы и мирно почить. Труп его быстро
разложится даже в этом сухом климате, останется только одежда. Эти
искусственные тела спроектированы так, чтобы гнить очень быстро, как
только внутренняя искра жизни погаснет в них. Конструкторы позаботились,
чтобы земляне не могли обнаружить присутствия наблюдателей.
Наступило утро, первое из отмеренных ему трех. Он перебирал в памяти
события прошедшего, думал о Глэйр и Ворнине, о том, насколько глубоко он
их любил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49