Именно знать, другие предпосылки мотива преступления, увы, не объясняют. Видимо, не все наши сотрудники помнят о своем служебном долге. Взять хотя бы того же Сорокотягу. За Кормилиным мы не уследили. Замдиректора фабрики в последний момент успел ускользнуть, как угорь между пальцами. И, конечно, случай с Границким, который спьяну сболтнул о Тюкульмине, разве не есть факт чудовищного опережения?!"
Майор убрал со стола фотографии, похлопал себя по карманам и полез в нижний ящик стола за "резервной" пачкой "Беломора".
"Возникает вздорная, на первый взгляд, идея - может, нельзя было отпускать Кормилина еще тогда, во время первого допроса? Мы ведь этим допросом Ивана Трофимовича и предупредили. Хотя почему мы? Баринов через нас предупредил, посредством ничего не объясняющего заявления заставил нас дать Кормилину информацию к размышлению. Но это уже из области своего рода высшей математики..."
Сделав несколько глубоких затяжек, Голиков бросил дымящийся окурок в пепельницу.
"Ну хорошо, попробуем с другого конца. Буквально на наших глазах убивают свидетеля... Вопрос: имеются ли другие мотивы? Границкий, будучи сменщиком Моисеева, по всей вероятности, покрывал его во время отлучек. Вот почему Волошин не обнаружил никаких следов отсутствия Моисеева на работе в те дни, когда тот летал в Новосибирскую область. Но это не повод для убийства... А из-за чего, собственно, погиб Моисеев? Реальный живой парень Петр Моисеев, Петенька, как, наверно, называла его в детстве мать, человек, если верить словам Павлюк, в общем-то неплохой: мягкий, простой, доверчивый. Петру хотелось жить не хуже других, а удача не баловала его, и стал он стыдиться самого себя, потому что расписаться в собственной заурядности не желал. Вот и начал Моисеев играть в чужие игры, где ему отводилась роль пешки, маленькой, незаметной пешечки: сними ее с доски никто, может, и не приметит. А закончились эти игры ночной поездкой за город с неизвестным нам по сей день пассажиром и каким-то увесистым свертком, лежавшим на заднем сиденье такси. Увесистым?.. Стоп-стоп-стоп!"
Голиков поднялся из-за стола и принялся возбужденно ходить по кабинету. Неожиданное сопоставление нарушило плавную нить рассуждений. Когда майор убирал золото в сейф, ему пришло в голову, что Саркисову, наверно, нелегко было убегать с такой увесистой ношей.
"Черт возьми! - подумал Голиков. - Совершенно новый мотив! А почему Моисеев должен был везти с собой какой-то завернутый в материю предмет? Этот предмет мог появиться в машине после того, как она остановилась за поворотом на Каморный. Другое дело - откуда появиться?.. Так... "потерянные" полтора часа, пот на одежде Моисеева, свидетельствующий о проделанной работе... - сжав кулаки, майор невидящим взглядом уставился в потолок. - Теперь я, кажется, знаю, как опередить преступника, вернуть безликой тени телесную оболочку. Существует место, к которому он вернется, если есть за чем возвращаться. А там мы..."
Посторонний звук прервал размышления Голикова. Нет, звукоизоляция не подвела - звонил телефон.
- Товарищ майор, тут к вам мужчина просится, - дежуривший на входе старший сержант чуть замешкался. - Он предъявляет паспорт... минутку... Кормилин Иван Трофимович.
- Кто?!
Вероятно, интонация Голикова была настолько необычна, что дежурный, смущенно откашлявшись, повторил:
- Иван Трофимович Кормилин. Пропустить?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Вопреки всем логическим доводам на пороге кабинета в нерешительности стоял Кормилин. В первую минуту Голиков даже не узнал Ивана Трофимовича куда-то пропал внешний лоск, исчезла уверенность и респектабельность знающего себе цену человека.
- Проходите, садитесь.
- Да-да, спасибо, - торопливо пробормотал Кормилин.
Замдиректора фабрики неловко присел на стул, поставил на пол сумку и отвел в сторону глаза. Вид у него был жалкий, несмотря на добротное ратиновое пальто и пушистую ондатровую шапку.
- Шапку можете снять, - подсказал майор. - Или вы ее демонстрируете как образец внеплановой продукции ателье номер три?
Покраснев, Кормилин сорвал с головы шапку. Похоже, он не заметил сарказма в словах Голикова.
- Извините, я так растерян, что забыл об элементарных правилах приличия.
- Полноте, Иван Трофимович, бог с ними, со всеми этими светскими условностями, - майору никак не удавалось отделаться от напускного иронического тона, которым он пытался скрыть изумление, вызванное неожиданным появлением Кормилина. - Лучше скажите, почему вы утром не явились?
Кормилин тяжело вздохнул.
- Вы можете мне не поверить, но я сильно испугался.
- Так испугались, что заставили полдня себя ждать? Или у вас были основания бояться встречи со мной?
Не отреагировав на последнюю реплику, Кормилин продолжил:
- Я кругом запутался и поломал себе жизнь.
"Еще один кающийся грешник, - подумал майор. - Только раскаяние почему-то всегда приходит с запозданием".
- Гражданин Кормилин, если вы действительно хотите, чтобы я поверил в искренность ваших слов, рассказывайте все без утайки.
Вздрогнув при слове "гражданин", замдиректора фебрики опустил голову.
- Даже не знаю, с чего начать...
- Это уж вам виднее. Иван Трофимович. Или вы предпочитаете отвечать на мои вопросы?
- Я готов честно ответить на все ваши вопросы, хотя слово "честно" в моих устах, наверно, режет слух.
Пристально глядя в глаза Кормилину, Голиков резко произнес:
- В таком случае, скажите, где в настоящее время находится Семен Астафьевич Борохович?
На лице Кормилина не отразилось никаких эмоций.
- Мне совершенно не знакомо это имя.
- Ну хорошо. Тогда давайте поговорим о вашем знакомом Викторе Юрьевиче Ферезяеве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68