- Доброе утро, Николай Михайлович, - послышалось сзади.
Баринов обернулся. Рядом стоял слесарь ЖЭКа, которого по непонятным соображениям все звали Никанорычем. Слесарь как-то чинил Баринову водопроводные трубы, разумеется, не бесплатно, и сейчас, очевидно, хотел услышать, что у Николая Михайловича разболтались краны в умывальниках, не сливается вода в ванной или полетел в газовой колонке змеевик.
- Привет, Никанорыч, - ответил Баринов и, взглянув на низкую пелену неба, добавил: - Погодка-то оставляет желать лучшего.
- И не говорите, Николай Михайлович, - залебезил слесарь, боясь потерять удобную тему для разговора, - это не погода, а мерзость какая-то. При такой сырости и радикулит схлопотать недолго. Чем ездить куда-то, дома посидели бы, телевизор посмотрели под рюмочку с кофеечком.
- Ничего не попишешь - дела, - высокопарно заметил Баринов, садясь за руль. - Мы с вами, Никанорыч, всепогодные.
- Это точно, - хихикнул слесарь, глядя, как Баринов выводит машину из гаража и запирает дверь. - Ну, обращайтесь, коли чего понадобится.
- Обязательно, - рассеянно ответил Баринов. Он уже погрузился в свои мысли. "Хорошо, хоть успел вечером забрать машину из ремонта. Совсем обленились, дармоеды. Да я бы за такие деньги..."
Баринов ехал в другой город к своему старому знакомому, который обещал достать нужный позарез инструмент для работы по камню.
Младший лейтенант Юрий Полосухин опять нес службу на Семеновском шоссе при выезде из города. Мечтательный по натуре, Полосухин в десятый раз рассматривал привычный пейзаж, находя в нем все новые и новые детали.
До конца дежурства оставалось меньше двух часов. Проезжающих машин было мало, немилосердно хотелось спать.
"Меньше машин - больше шансов уснуть", - подумал Полосухин, отпустив после проверки водителя грузовика, и, вспомнив виденный еще в детстве плакат времен гражданской войны, добавил вслух:
- Не спать на посту!
Вдалеке, на полотне дороги, уходящей, как казалось, вверх, со стороны города показались синие "Жигули". На ветровом стекле вовсю работали "дворники", уже можно было рассмотреть водителя. Внезапно Юрий почувствовал, что у него холодеет внутри. "Нет, - подумал он, - не может быть... Тогда ведь было темно, очень темно. И шел такой же дождь. Что делать?"
Когда "Жигули" поравнялись с постом, Полосухин уже стоял с поднятым жезлом, приказывая остановиться.
- Ваши права, - младший лейтенант наклонившись, отдал честь, не сводя глаз с владельца машины.
Баринов предъявил права, сохраняя спокойствие, хотя веко левого глаза начало слегка подергиваться.
- М-да, - протянул Полосухин, придав лицу удивительно равнодушное выражение. - Придется вам пройти на пост ГАИ, там в помещении составим протокол.
- По какому поводу? - возмутился Баринов, прикидывая в уме, не является ли вся история мелким вымогательством.
- Видите ли, - уверенно объяснил Полосухин, - тормозные колодки вашей машины не в порядке. Думаю, далеко вы так не уедете, тем более, по мокрой дороге.
Баринов секунд двадцать переваривал эту фразу, все более убеждаясь в правильности своей догадки, а затем резко сказал:
- Тормоза у меня в полной исправности. Если хотите, можете проверить сами.
- Проверим, конечно. Обидно погибнуть в расцвете сил из-за технической неполадки. - Полосухин к этому моменту успел составить словесный портрет Баринова: рост средний, волосы темные с проседью, жидковатые, зачесанные назад, длинный нос, глаза зеленоватые и как бы немного выцветшие, подбородок узкий, губы тонкие, особых примет нет. Одет в темно-коричневый костюм, сшитый, скорее всего, на заказ, под пиджаком пуловер серого цвета, голубая рубашка и галстук. Кожа на руках грубая, вздувшиеся вены, пальцы короткие. Годос низкий, несколько просевший.
Николай Михайлович подвинулся, и Юрий, сев за руль, тронул с места. По снине младшего лейтенанта побежали мурашки - он верил в удачу.
Быстро набрав скорость, Полосухин начал пробовать тормоза, которые, естественно, были в полном порядке. Баринов жадно наблюдал за действиями постового, как будто ему показывали бесплатный цирк.
- Сейчас мы еще на развороте проверим, - бормотал Полосухин, выкручивая руль.
Машина выехала передними колесами на обочину, а затем, с легким визгом от поворота, и задними. В воздух поднялся целый фонтан грязи. Впрочем, обрызгивать было некого: от поста в одну сторону шли деревья, в другую - поле, и нигде ни живой души. Только на шоссе редкие любопытные водители на ходу глазели за странными маневрами "Жигулей".
- У вас действительно все в порядке, - сказал Полосухин, вытирая пот со лба. - Извините, произошло досадное недоразумение.
- Ничего, ничего, - благодушно ответил Баринов, - бывает. Со всяким, как говорится, случается. - Теперь Николай Михайлович, почувствовав свое превосходство над попавшим в дурацкое положение инспектором, пришел в отличное расположение духа. - Я вот тоже, помню, когда получал права...
- Вы далеко направляетесь? - прервал его воспоминания Полосухин.
- В Глебовск, по личному делу.
- Счастливого пути!
Подождав, пока "Жигули" скроются из виду, младший лейтенант побежал к своему посту.
К приезду оперативной группы Полосухин успел огородить участок дороги со следами протекторов "Жигулей". Вскоре на своем мотоцикле приехал и майор Голиков.
Опершись о седло, майор, ломая спички, раскурил папиросу. Ему не хотелось выдавать волнения, мысли роились в голове, мешая спокойно все взвесить.
"Две недели, - невесело думал Голиков, - а результатов никаких. Как будто и не было короткого глухого хлопка в осеннем мраке, остекленевших глаз и крови, перемешанной с грязью".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68