VadikV


29
Мария Семенова: «Самоцве
тные горы»


Мария Семенова
Самоцветные горы

Волкодав Ц 5





Аннотация

Самоцветные горы Ц страшный п
одземный рудник, поглотивший тысячи и тысячи человеческих жизней. Когда
-то именно сюда привезли проданного в рабство мальчика, позже получивше
го имя Волкодав. Мальчик сумел сделать невозможное Ц он остался жив и вы
рвался на свободу. Спустя годы последний воин из рода Серого Пса возвращ
ается к Самоцветным горам. Ему вновь предстоит спуститься в мрачные штол
ьни, полные ужаса и страдания. Жизнь Ц ничто рядом с исполнением долга, и
Волкодав идет к руднику, как шел когда-то в замок кунса Винитария по прозв
ищу Людоед. Идет, не рассчитывая вернуться назад.

1. Остров Закатных Вершин


Расскажу я вам повесть минув
ших времён
О бродячем певце. От Богов одарён,
По краям чужедальним он, странствуя, пел
И везде прославлял свой родимый предел.
“Там, Ц он пел, Ц не умолкнут ручьёв голоса.
Там траву целовать не устанет коса,
Но лишь вдвое пышней вырастает трава,
И стада не объедешь ни в месяц, ни в два.
Там склоняются ветви под грузом плодов:
Нету в мире прекраснее наших садов!
А за ними горят городов огоньки,
И дробят их спокойные воды реки,
Отраженье бросая в пучины небес…
Вы нигде не найдёте подобных чудес!”
Принимали его у степного костра,
И на склонах хребтов, где кочуют ветра,
И у берега моря, где тучи и мгла,
И в пустынях, жарою спалённых дотла,
И в избушке лесной, и под сводом дворца Ц
Всюду рады заезжего слушать певца.
Видно, силу особую Небо даёт
Тем, кто в сердце чужбины о доме поёт!
Много лет в одиночку торил он свой путь…
И однажды надумал домой завернуть.
Что же дома? Он в ужасе смотрит вокруг…
Травостойный и пастбищный вытоптан луг,
За чужими стадами не видно земли,
У причалов чужие стоят корабли,
Незнакомые дети играют в садах,
Незнакомые песни слышны в городах,
Даже храмы и те изменили свой вид,
А на троне отцов Ц иноземец сидит…
…Оттого-то, друзья, пуще всякой заразы
Мы с тех давних времён опасаемся сглаза.
Ибо вот как рукнулось эхо похвал,
Что он родине в дальнем краю расточал.

Отгорел закат, и полная луна облила лес зеленоватым мертвенным серебром
. Такой лес венны называли красным. Стеной стояли высокие сосны, медноств
ольным тыном венчая каменистый креж< Креж Ц береговой обрыв. >
берега. Между ними и приречным обрывом лежал ровный луг. Днём по нему гуля
л тёплый ветер, волнуя густую траву и головки по-северному мелких, но от э
того ещё более ярких цветов. Теперь стояла глубокая ночь. Дремали, сомкну
в лепестки, дневные цветы, затих непоседливый ветерок, и лунное серебро к
ак бы старило год, покрывая каждую сосновую хвоинку, каждую ворсинку тра
вяных стеблей чуть ли не инеем.
Лес спал, и ему снились люди, никогда не бывавшие в здешнем краю.
Некто, наделённый тонкими чувствами и зрячей душой, на самой грани слуха
мог бы уловить детский смех: две девочки-близняшки и третья, помладше, беж
али сквозь густой малинник по тропке, утоптанной их босыми ногами. Ручьи
колокольчиками звенели в ответ, сбегая со скал. Дети спешили к зреющим яг
одам, и за ними присматривала большая собака. Другой пёс Ц суровый охран
ник Ц лежал растянувшись на залитом предвечернем солнцем крыльце. Возл
е его морды, в каком-то вершке от страшенных клыков, играл с кусочком меха
маленький трёхцветный котёнок.
Лесу снилась женщина, вышедшая из дома. Эта женщина была прекрасна, потом
у что ее любили. Она вытирала руки вышитым полотенцем и звала ужинать муж
чину, коловшего дрова на заднем дворе…
Видение счастья дрожало и колебалось в тихом ночном воздухе над пустой п
оляной. Сон заповедных кулижек, который, может быть, станет вещим. А может
быть, и не станет.
Таяли в лунных лучах обрывки слов, разговора, весёлого смеха…
Лес ждал.

Может, раньше здесь в самом деле повсюду росли большие деревья, но теперь
от них не осталось даже воспоминаний. Не догнивали между скалами обломки
рухнувших стволов, не пытались расти корявые, от рождения изуродованные
последыши. Всё было мертво. Ни травы, ни мха, ни даже лишайника. А под ногами
влажно чавкала глина, перемешанная со щебнем. Ничьи корешки не сплачива
ли её воедино, превращая в живую и гостеприимную землю.
Так, наверное, выглядели бесприютные пустоши Исподнего Мира, где вечно з
ябли души неправедных и бесчестных людей… Волкодав шёл вперёд, вернее, п
рыгал с камня на камень и думал о том, что если уж Хозяйке Судеб было угодн
о завести его в подобное место, значит, он это чем-то да заслужил.
Склон отлого поднимался вверх, давая возможность всё шире видеть позади
берег, море и ставшую совсем крохотной “косатку” в узком заливчике. Огро
мные валуны, обломки первородных скал, выглядели так, словно их ничто не т
ревожило с самого начала времён. Волкодав всё пытался представить их себ
е одетыми в нарядные покровы мха и ягодных кустарничков, пытался мысленн
о посадить на них берёзы и сосны, проникшие корнями в трещины камня. Ведь ш
умели же здесь раньше зелёные ветви, хлопотали над гнёздами птицы, звери
ные мамки учили уму-разуму малышей…
Теперь в это очень трудно было поверить. Жизнь, чьё царство некогда предс
тавлялось вечным и нерушимым, на поверку оказалось хрупкой и мимолётной
: сгинула Ц и как отроду не бывало её. А всё из-за ледяных великанов, которы
е, не сумев почему-то заполонить южный край острова, пробрались сюда под з
емлёй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17