морщась от боли сказала Кристина. — Потом снова…
Лоскутков наклонился, чтобы получше рассмотреть сустав, но Людмила ворчливо сказала:
— Слушайте, мужики, дуйте-ка отсюда. На ней же фактически мокрый компресс. Дайте человеку переодеться!
Мужики послушно испарились, а Люся помогла Кристине раздеться.
— Как тебя зовут-то? — спросила она, стягивая мокрый плащ.
— Кристина. А вы — Люся.
— А я — Люся, — сказала Люся. — Блузка-то совсем испорчена.
— Ой, да Бог с ней, — махнула рукой Кристина. — А как зовут вашего мужа? Ах, ну да, какая я невнимательная! Митя вы его назвали?
— Да, Дмитрий. Дмитрий Николаевич Овечкин. А я в девичестве — Козловская. Такие вот звериные фамилии. Впору ферму заводить, а не конюшню.
— А того, который меня нашел?
— А он Саша Лоскутков. Между прочим, в милиции работает, или не в милиции, а… ну вроде того.
Кристина переоделась в Люсину одежду, которая была ей велика, и стала еще больше похожа на сбежавшего из приюта подростка, раздобывшего себе одежду с чужого плеча.
Вернулся Митя и принес плоскую бутылочку с коньяком.
— Выпей пару глотков, чтобы быстрее согреться, — посоветовал он.
Кристина послушно сделала два глотка. И сразу же у нее по телу стало разливаться тепло.
— А телефон у вас есть? — спросила она. — Надо бы домой позвонить. Вдруг мама начнет волноваться.
— Телефона у нас, к сожалению, нет, — покачала головой Людмила. — Ближайший на почте — это примерно километр отсюда. Да ты не беспокойся, Митя или Саша съездят и предупредят твоих родных. А тебе: придется пока побыть у нас — как ты с такой ногой… Или лучше давай я съезжу, а то твои подумают еще что-нибудь не то. Звонит незнакомый мужчина… Женщинам больше доверяют.
Кристина подняла голову и посмотрела на этих людей.
— Я… я вам так благодар… — Она не закончила, потому что из глаз вдруг сами собой брызнули слезы.
Кристина проспала до обеда, разбудил ее собачий лай. Она прислушалась — за окном раздавались совершенно необычные, незнакомые звуки: слышалось фырканье и ржание, топот копыт, звон ведер, еще какое-то шарканье.. Переговаривались люди, судя по голосам — подростки. Это был шум большой конюшни АОЗТ «Конник».
Кристина поднялась с дивана, на котором лежала, заботливо укрытая плотным шерстяным пледом, и, опираясь на здоровую ногу, с трудом доковыляла до окна.
Унылое промозглое утро сменилось на редкость солнечным днем. Прямо перед собой Кристина увидела рослую лошадь темно-рыжей масти с черными подпалинами. Ее шелковистая грива блестела на солнце, а нос казался бархатным. Она была огромной, но в то же время оставалась невероятно грациозной. Перед лошадью стояла невысокая девчушка, у которой из-под вязаной шапочки сползала на спину толстая соломенного цвета коса, и усердно чистила кобылу скребком. Вот откуда были эти звуки, — догадалась Кристина.
Лошадь переминалась с ноги на ногу, а девчонка приговаривала:
— Ну, Звездочка, стой спокойно. Вот так, малышка, хорошо.
«Малышка, — улыбнулась Кристина. — Это еще надо разобраться, кто из них малышка».
Закончив чистить лошадь, девочка погладила ее по носу, вынула из кармана пакетик и выложила на ладонь оранжевые кубики морковки. Звездочка аккуратно мягкими губами взяла угощение с протянутой ладони и громко захрумкала.
— Хорошая моя, — сказала девчушка. Звездочка с благодарностью уткнулась ей в плечо. Кристина вдруг поняла, что вот-вот расплачется. Вот она — любовь. Девочка и лошадь. Значит, все-таки есть на свете чистые и бескорыстные чувства. И не все в мире безобразно, раз существуют такие большие, сильные и добрые существа. Лошади. И Кристине вдруг захотелось подойти погладить большой бархатный нос, погладить гриву, угостить лошадь вкусной морковкой.
В этот момент во дворе появился всадник — совсем мальчишка. Он въехал на сером в яблоках коне, резко осадил его и лихо спрыгнул на землю.
— Привет! — Он весело подскочил к девчушке.
— Отзанимался с новичками? — спросила та.
— Ага, — кивнул он. — Там тетка старая одна была. Я думал, она с лошади свалится, костей не соберет. А она ничего.
— Павлик! — раздался голос Люси. — Ну что же ты их бросил?
— Да нет, — сказал мальчишка, — вон они тянутся.
— Ты должен быть с ними все время до последней минуты, — заволновалась Люся, — Мало ли что может случиться. Там же некоторые в первый раз сели на лошадь.
— Пусть учатся, — важно заметил Павлик.
— Лошади могут подраться. Жалко не этих «чайников», а лошадей. А вдруг эти с них попадают?
— Да они у меня уже прекрасно держатся в седле! — закричал Павлик. — Вон, посмотрите! Эй! — вдруг крикнул он. — Не горбиться! Пятки не опускать!
Послышался нестройный стук копыт, и во двор шагом вошли еще несколько лошадей, на которых сидели новички. Кристина с интересом стала их разглядывать. Публика была самая разношерстная, и среди всех выделялась та самая старая тетка, которой оказалось на вид лет пятьдесят, — она была в красном вязаном берете и таком же шарфике.
— Теперь слезаем с лошадей, — с видом знатока давал указания Павлик. — Сначала слушайте объяснения, а потом будете выполнять. Ноги вынимаются из стремян, одной рукой держимся за луку седла, переносим левую ногу, спрыгиваем на землю. Показываю.
Он легко запрыгнул в седло, застыл на миг, а затем спустился вниз плавно, как при замедленной съемке.
«Чайники» стали слезать вниз кто как мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151