— Что?Он не оторвал глаз от забора. Скегги упрямо продолжал:— Ты скажешь Эрлингу, и он пошлет корабль. Тогда ты отомстишь за отца.Заморыш говорил дело. На носу черного корабля, с мечом в руках, и пусть Рунольв прощается со своей рыжей бородой и с головой заодно! А за забором еще длилась борьба.— А ты? — спросил Видга хрипло.Скегги отозвался:— Они же не знают, что мы здесь. Беги… И тогда Видга побежал. Выбрался на тропу — и деревья поплыли назад, покачиваясь в такт его шагам. Два шага — выдох, два шага — выдох. Видга бежал привычно и ровно — как молодой волк.Бежал, смиряя себя: хотел и мог быстрей, много быстрей. Птицей бы полетел! Но путь был дальний. Видга еще подумал про двор Приемыша — там, пожалуй, помогут, но поди докричись через фиорд. Нет, только прямо домой. Два шага — выдох, два шага — вдох. Хватило бы сил. Лесная земля мягко принимала кожаные сапоги. Видга знал, что бой за забором еще не был кончен.Туча закрывала полнеба. Темно-лиловая стена медленно опрокидывалась наземь, и грязно-белые клочья летели перед ней, как стая птиц, уходящих от бури.Клубившаяся мгла залила дальние горы, вода фиорда приобрела призрачный свинцовый блеск. Бешеный ветер еще не коснулся ее, но где-то вдалеке уже ломались, как прутья, могучие корабельные сосны. Зимний шторм! Шипящая пена примерзнет к каменным лицам утесов, и острова шхер украсятся белыми ожерельями.А потом выпадет снег.Халльгрим еще дважды отшвыривал от себя врагов… Он устал, смертельно устал. Земля вокруг была измарана багровыми пятнами, и он не знал, где его собственная кровь, где чужая. И какой больше. Он был изранен, нож давно сломался о чей-то окованный щит, и тогда он обхватил правое запястье левой рукой — так еще хватало силы поднимать меч. Но это не могло продолжаться долго.Скоро конец.Пожалуй, стоило бы пробиться к забору, там на него по крайней мере не нападали бы сзади,. Если бы не Гудред.Удар в голову оглушил Олавссона, но жизни не отнял. Гудред скреб пальцами землю, пытаясь найти оброненный меч, приподняться. Не мог. Халльгрим стоял над ним, качаясь из стороны в сторону, как дерево на лютом ветру. Но все-таки стоял.Он не сразу понял, почему это они вдруг расступились перед ним, словно давая дорогу. Он показался самому себе похожим на тетерева, которого старый лис притащил на расправу маленьким сыновьям. Большая птица еще жива, но уже не может ни улететь, ни убежать. Даже тогда, когда молодые лисы принимаются возиться друг с другом и ненадолго оставляют ее в покое…Прямо перед Халлыримом появился человек с луком в руках. И он удивился про себя — почему же они не сделали этого раньше? Еще в лесу!.. Впрочем, многие поступки Рунольва Раудссона были понятны только ему самому. Воин поднял лук и оттянул тетиву, и Халльгрим знал, что не успеет ни увернуться, ни отмахнуться мечом. Теперь — не успеет. На залитом кровью лице возникла медленная усмешка.Он с трудом стоял на ногах. Рунольву не будет большой чести от этого боя. Зато многим запомнится, как дрался Халльгрим Виглафссон.Воин опустил тетиву, и стрела ударила в грудь. Халльгрим взял было ее за древко, чтобы вытащить, но рука повисла. Пальцы разжались, и меч тяжело вошел в песок. Халльгрим качнулся вперед и упал на колени. Потом словно нехотя завалился на бок и остался лежать неподвижно. Гисли лежал рядом с ним. По правую руку. А Гудред — по левую.Рунольв сын Рауда, по прозвищу Скальд, поднялся с бревна, на котором сидел. Не торопясь подошел.— Вот так, — сказал он вроде бы спокойно и вдруг с прорвавшейся яростью пнул Халльгрима сапогом. Удар пришелся в живот, но лежавший не пошевелился.Только чуть вздрогнули ресницы. Рунольв успел это заметить. И опустил ногу, занесенную для нового пинка. Воины молча стояли вокруг, и он указал им на Виглафссона:— Выньте стрелу и свяжите ему руки. И этому второму…Видга бежал. Все так же размеренно, но только теперь рубашка на его груди и плечах была мокрой от пота. Тропа круто устремлялась в гору, и Видга укорачивал шаг, оскаливая зубы, словно это могло помочь ему набрать хоть чуть больше воздуха в грудь. Потом начинался спуск, и он длинными скачками шел вниз.Он не останавливался. Остановишься — потом будет только трудней. Этому его не надо было учить.Временами Видга оглядывался на тучу, висевшую, казалось, уже над самым фиордом. Туча несла в себе бурю.Может быть, даже такую, что нельзя будет отправить корабль.Новый подъем. Едкий пот затекал в глаза, и Видга на ходу стряхивал его рукой. Горло казалось зачерствевшим и высохшим, как сухарь, воздух жег его, не достигая легких. Мысли путались, ни о чем не удавалось думать подолгу. Рунольв убил отца. Ему отомстят.Багровые пятна и мутное солнце на длинном клинке. Там, в кольце Рунольвовых людей. Один. Без Видги — почему? Ветка хлестнула по лицу. Видга споткнулся, закашлялся, сплюнул под ноги. Он не останавливался.Халльгрим очнулся, когда его облили водой. И увидел над собой Рунольва.Повел глазами и увидел Гудреда: двое воинов как раз подняли Олавссона и волокли его в сторону, еще двое возились с веревкой, переброшенной через ветку сосны.Рунольв перехватил взгляд пленника и засмеялся.— Я подарю его Одину, чтобы вернее справиться с твоими людьми.Халльгрим хотел ответить — изо рта потекла кровь. Все-таки он сказал:— Лучше бы тебе сделать это со мной, ведь я вождь. А его отпусти, пусть расскажет дома, как было. Рунольв кивнул огненной бородой:— Ты хороший советчик, Виглафссон. Но по-твоему не бывать.Гудреда поставили под деревом, накинули петлю. Рунольв пошел к нему, неся в руке копье Гадюку. Один охотнее принимает подарки, когда их преподносят вожди…Халльгриму понадобилось страшное усилие, чтобы опереться на связанные руки и повернуть голову к сосне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25