Мы сюда стараемся особо не ходить. Вот я ваш
самолет вижу, и до того он дико выглядит...
Леший осекается и соображает, то ли он сказал.
А телега уже просела под тяжестью контейнеров, да и прицеп
наполняется, и когда мы подходим, самолетные манипуляторы выкладывают из
темноты люка последнюю колбу с коллоидом, а следом в прицеп грузится и моя
великолепная пятерка. Я сажусь спереди, Леший вручает мне водительское
место и второй в плаще молча лезет назад. Рычаги знакомые, туда-сюда
шуранул и пожалуйста - веду транспорт, а Леший дорогу показывает. Сзади
слышно, как самолет сползает в воду, разворачивается и уходит в небо,
растворяя жужжащий грохот винтов в промозглом небе.
Дорога сворачивает в лес и идет между редких, но матерых елей. Дождик
потихоньку набирает силу и его дробь по моему шлему заглушает шорох песка
под колесами. Дорога малозаезженная - как когда-то проложили просеку да
прошлись по грунту стоп-насадкой, так до сих пор все и есть, даже колея не
заметна. Путь ведет вверх, и Леший по собственному почину объясняет:
- Сейчас пара поворотов, ручей и мы дома.
Я киваю и наддаю газу насколько это можно, а когда после помянутых
поворотов начинается поле, снова торможу - и со скоростью почтенной кобылы
въезжаю в деревню. Непривычного конечно вида деревушка, но все же побольше
сходства с нашими, не то что приморянские колеса или вахлаковские каменные
шалаши. А тут - нормальные домишки с огородами и сараями, тропинки
натоптаны.
Дорога идет вдоль поселения - оно слева а поле справа, и сейчас нам
путь пересекает лошадь, запряженная в широкую арбу, на которой сидит
толстый краснощекий пейзанин. Завидев нас он останавливается, ждет пока мы
поравняемся, а затем громко окликает:
- Здравствуйте, господин Леший! Здравствуйте, господин Андас и
господа незнакомые.
- Здравствуй Бэл, как дела? - Леший отвечает с деревенской
дружелюбностью, в тон, видимо пообвык.
- Дела, господин Леший, разные, и я бы попросил вас немного
остановиться.
- А может, в другой раз?
- Да нет, в другой не получится, сейчас нужно.
Леший кивает - останавливаюсь, а Бэл подтаскивается поближе.
- Был сегодня утром у нас посланник, не простой, а с печатью
королевской. И слова передал: с сегодняшнего дня с вашим народом никаких
дел не иметь, товары не продавать, в дома не пускать, разговоров не
говорить. И что кто ослушается, наказан будет строго, и с этим на пути
сюда уже десяток королевских всадников. И еще сказал: ежели же кто-нибудь
вам вред причинит или неудобство какое, напротив, отмечен будет. Такие вот
у нас дела. Я-то, конечно, не рад, да и никто особо, но найдутся такие,
что потом пальцем укажут. Так что вы уж, господин Леший, если что надо
будет от меня, находите способ без лишних глаз говорить, да и я тоже
постараюсь, а пока прощаюсь я, и так небось уже за окнами пялятся.
Бэл нахлестывает свою животину, арба скрипло удаляется в глубь
дворов, а я сижу без движения. Леший вздыхает:
- Поехали, что ли... Вот тебе и на, хотя к этому мы в общем-то и шли.
Еще один вздох и сзади ко мне лезет второй - как там его, Андас?
Уступаю место и дальше еду уже пассажиром. За деревней опять поле, по нему
дорога серо-желтой лентой поднимается к бахроме елового леса - это уже
почти гребень холма, и всю дорогу до него Леший молчит. Я тоже рта не
раскрываю, и все вместе напомнило бы похоронную процессию, если бы не
веселые голоса с прицепа - ребятушки явно не расслышали разговора. Когда
мимо проплывают первые разлапистые деревья, Леший снова оживает. В полном
отрыве от темы он начинает выспрашивать базовские новости. Я вкратце
докладываю - так мол и так, живем помаленьку. Лодка идет вдоль восточных
заливов, там уже есть несколько контактов и, видимо, в одном из них будет
поставлен форт-пост. На базе построили новое здание для техники и сейчас
настраивают слуховую аппаратуру, вроде той, что здесь. Вроде бы кто-то из
захребетья напал на след Серчо, но ничего определенного не известно.
Старик Маршал в знак вечного мира снял ворота со стены, правда, саму стену
оставил. Пресноморская вольница опять сожгла наш склад в устье - сто тонн
керосина коту под хвост. И на саму бербазу уже раза три пытались набежать
какие-то неясные, Маршал открещивается и клянет неизвестных на чем свет
стоит. Погода последний год плохая, штормит раза в два против прежнего.
Ну, что еще? Говорят, скоро будут менять все старые самолеты и вертолеты,
теперь все будет только на лучевых реакторах, новая модель и по мощности и
по весу подходит, хватит воздух травить. Ах, да!
Кун-младший получил наконец свой заказ, и теперь в Круглом ракет
будет хватать в самые тяжелые времена. На это Леший замечает:
- А что ракеты типа куновских сейчас и орки освоили, это известно?
- Известно, но у них дыму много, а толку мало. Не умеют делать!
- Могут и научиться.
- Ну, знаешь, если так рассуждать... А без огня и пороха Кун не
выдержит и год против степняков, а держаться ему надо.
- Да, конечно, - и Леший замолкает вновь.
Поворот - и впереди открывается широкая поляна, а на ней слева
направо: две полукруглых крыши складов, полоса выложена желтенькой
плиткой, приземистый ангар, чуть дальше - жилой корпус с колодцем,
лавочкой под окнами, газончиком и цветником, и наконец рабочий корпус с
двумя яркими красными колпаками на крыше и еще двумя - на бетонном
фундаменте рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131