Знаешь небось такую породу, мать-отца продаст, даром что сам папаша.— Ладно, ладно. Я тоже сейчас не под волей и мне неохота заниматься ерундой. Но в другой раз — смотрите лучше, трубу подзорную бы себе завели, что ли… — последние слова Андреа договаривал припуская коня дальше по тропинке и уже отвернувшись от пристыженного атамана.Овраг плавно перешел в пологую низину на дне которой блестело озеро обросшее осокой, а от берега и вверх начиналось большое и явно богатое селение, в котором видимо и располагался трактир. Припомнив географию этой местности Андреа решил, что скопидом Бубо был не так уж и умен, поставив свое заведение в стороне от дороги, хотя вон село тоже не на самой дороге стоит, значит какой-то смысл в этом все же есть?. «Да и стоит ли это забот и раздумий?» — продолжал он разговаривать сам с собою — «Конечно же нет. Как и все остальное впрочем. Воли Создателя не было уже давно ни над кем, и я могу просто спокойно отдохнуть»Спросив у проходившего мимо мальчика с тремя удочками на плече как добраться до трактира, Андреа обогнул болотистый заливчик ручья, перебрался по мосткам и поехал по заворачивающей влево пустынной улице вверх. Несколько старух на лавочках у заборов проводили его долгими взглядами, прогавкала собака из-за забора. Потом, после перекрестка стало оживленнее — навстречу протарахтела пустая телега с возницей, одетым в рванину, маленькая девочка с криком загоняла за плетень стадо гусей, и двое молодых парней тащили куда-то вдаль смертельно пьяного третьего. А за следующим углом был уже и трактир, внешне точно такой, как и полагается быть заведению уровня «неплохой» — с широким крыльцом, добротной коновязью, чистыми окнами и ярко-желтой соломенной крышей. Загавкала собака.Бросив коня перед входом, Андреа подошел к двери и пнул ее ногой, стараясь, чтобы звук погромче. Ничего не произошло, и он снова занес ногу, но тут увидел свисающий чуть сбоку длинный шнурок и криво написанную табличку «Благородных просют падергать». Андреа с удовольствием подергал, но шнурок оказался неожиданно крепким, и оторвался лишь на четвертый раз, и одновременно с этим дверь распахнулась, предъявив взору мордатого толстяка. Поверх неопрятного вида одежд у него был повязан девственно чистый передник, на котором явственно виднелись два сальных отпечатка пятерни — скорее всего этот элемент костюма хранился у трактирщика отдельно, и использовался лишь в торжественных случаях.— Цыц, Фидо, цыц! — крикнул появившийся на пса, и обратился к гостю: — Папаша Бубо, с вашего позволения, к вашим услугам и нашему удовольствию! Я…— Комнату мне, стойло с кормом — коню, — как и положено, лениво и безразлично произнес Андреа. Толстяк засуетился, начал выкрикивать распоряжения слугам, которые тоже начали бестолково бегать, и таким образом проход нового гостя через залу наверх получился даже более триумфальным, чем этого хотелось ему самому. Комната оказалась вполне приемлемой, застелив постель и пообещав всячески угождать, Бубо исчез, и Андреа остался один. Повалившись на покрывало не снимая сапог, он расслабился и принялся прикидывать, чем ближайшее время надо будет заняться. Конечно, прежде всего стоило расспросить о местной жизни, и если будет необходимость вмешаться. Хотя и без необходимости вмешаться можно, особенно если дело касается слуг темного властелина. Колдуны там, оборотни всяческие, может место какое зачарованное найдется — все едино. Еще можно попробовать устроить вербовку в гвардию, и если наберется приличная команда, отослать Герцогу Отрейскому в подарок. А еще надо бы… Андреа встрепенулся. Что-то вокруг было не так, только что произошло нечто, и это нечто имело к Андреа самое прямое отношение! Он вскочил, и принялся напряженно прислушиваться к себе и к окружающему миру. За занавеской — никого, под кроватью — никого, за окном мирный вечер, в чем же дело?— В чем дело? — повторил Андреа вслух.— Сейчас я отдыхаю, и не стоит ко мне цепляться по всякой мелочи. Кто б ты ни был, я предлагаю тебе всякие подлости перенести на утро, или хотя бы на после ужина, это будет удобнее обоим!Ответа, или хотя бы ответного действия не последовало, и Андреа решил, что предложение принято. Кстати об ужине. Можно потребовать сюда, но лучше спуститься вниз, там и разговоры, и музыка, и мало ли что еще. Он спрятал меч под одеяло и надел пояс с хитрым кармашком для метательных звездочек, про которые Создатель забыл после первой же Истории, и с которыми Андреа сам обращаться так и не наловчился, таская этот пояс в основном по привычке и для внушительности.Через несколько минут Андреа уже сидел за столом, и лениво обсуждал двумя местными купцами слухи о подорожании серебра и подешевении золота. Купцы, капиталы которых позволили им занять место за столом рядом с самим заведомо крутым, наперебой восхищались его умом и осведомленностью, а если Андреа улыбался, хором смеялись, громко и подобострастно. Других посетителей было немного, но к тому моменту, когда самолично Папаша принес первую закуску, народу стало чудесным образом прибавляться, а к концу третьей, перед первым блюдом уже яблоку было некуда упасть. Заиграл свирельщик, ему подпела скрипка, и веселый Эйдский наигрыш заставил плясать пламя свечей, которые одну за другой зажигали двое ребятишек, сыновья папаши, такие же мордастые, как и родитель.Купеческие разговоры вскоре надоели, и Андреа, частью из желания разнообразия, а частью чтобы позлить трактирщика сделал широкий приглашающий жест рукой, и за стол «для благородных» несмело уселись несколько средней зажиточности крестьян, боязливо стоявших до того у стенки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130