Второй захохотал.
- Плати и выматывайся, - рявкнул рябой.
Только теперь незнакомец взглянул на него.
- Пиво допью.
- Мы те подмогнем, - прошипел дылда. Он выбил у ривянина
кружку и, одновременно схватив одной рукой плечо, впился
пальцами другой в ремень, пересекающий наискось грудь чужака.
Один из стоявших позади размахнулся, собираясь ударить. Чужак
развернулся на месте, выбив рябого из равновесия. Меч свистнул
в ножнах и коротко блеснул в свете каганцев. Пошла кутерьма.
Поднялся крик. Кто-то из гостей кинулся к выходу. С грохотом
упал стол, глухо шмякнулась об пол глиняная посуда. Трактирщик
- губы у него тряслись - глядел на чудовищно рассеченное лицо
рябого, а тот, вцепившись пальцами в край стойки, медленно
оседал, исчезал из глаз, будто тонул. Двое других лежали на
полу. Один не двигался, второй извивался и дергался в быстро
расплывающейся темной луже. В воздухе дрожал, ввинчиваясь в
мозг, тонкий, истошный крик женщины. Трактирщик затрясся,
хватил воздуха, и его начало рвать.
Незнакомец отступил к стене. Сжавшийся, собранный, чуткий.
Меч он держал обеими руками, водя острием по воздуху. Никто не
шевелился. Страх, как холодная грязь, облепил лица, связал
члены, заткнул глотки.
В трактир с шумом и лязгом ворвались трое стражников.
Видимо, находились неподалеку. Обернутые ремнями палицы были
наготове, но, увидев трупы, стражи тут же выхватили мечи.
Ривянин прильнул спиной к стене, левой рукой вытащил из-за
голенища кинжал.
- Брось! - рявкнул один из стражников дрожащим голосом. -
Брось, бандюга! С нами пойдешь!
Второй толкнул стол, мешавший ему зайти ривянину сбоку.
- Жми за людьми, Чубчик! - крикнул он тому, что стоял ближе
к двери.
- Не надо, - проговорил незнакомец, опуская меч. - Сам
пойду.
- Пойдешь, пойдешь, сучье племя, только на веревке! -
заорал тот, у которого дрожал голос. - Кидай меч, не то башку
развалю!
Ривянин выпрямился. Быстро перехватил меч под левую руку, а
правой, выставив ее в сторону стражников, начертил в воздухе
сложный знак. Сверкнули набивки, которыми были густо покрыты
длинные, по самые локти, манжеты кожаной куртки.
Стражники моментально отступили, заслоняя лица
предплечьями. Кто-то из гостей вскочил, другой помчался к
двери. Женщина снова завопила. Дико, пронзительно.
- Сам пойду, - повторил незнакомец звучным металлическим
голосом. - А вы трое - впереди. Ведите к ипату. Я дороги не
знаю.
- Да, господин, - пробормотал стражник, опустив голову, и,
робко озираясь, двинулся к выходу. Двое других, пятясь, вышли
следом. Незнакомец, убрав меч в ножны, а кинжал за голенище,
пошел за ними. Когда они проходили мимо столов, гости
прикрывали лица полами курток.

2

Велерад, ипат Вызимы, почесал подбородок и задумался. Он не
был ни суеверен, ни трусоват, но перспектива остаться один на
один с белоголовым его не прельщала. Наконец он решился.
- Выйдите, - приказал стражникам. - А ты садись. Нет, не
тут. Туда, подальше, если не возражаешь.
Незнакомец присел. При нем уже не было ни меча, ни черного
плаща.
- Слушаю, - сказал Велерад, поигрывая тяжелой булавой,
лежащей на столе. - Я Велерад, ипат, то бишь - градоправитель
Вызимы. Что скажешь, милсдарь разбойник, прежде чем отправиться
в яму? Трое убитых, попытка навести порчу - недурственно, вовсе
недурственно. За такие штучки у нас в Вызиме сажают на кол. Но
я - человек справедливый, сначала выслушаю. Говори.
Ривянин расстегнул куртку, извлек из-под нее свиток из
белой козловой кожи.
- Это вы на дорогах по трактирам приколачиваете, - сказал
он тихо. - То, что тут написано, правда?
- А, - буркнул Велерад, глядя на вытравленные на коже руны.
- Вон оно дело-то какое. Как же я сразу-то не сообразил. Ну да,
правда. Самая что ни на есть правдивая правда. Подписано:
Фольтест, король, владыка Темерии, Понтара и Махакама. Ну а
коли подписано, стало быть, правда. Но руны рунами, а закон
законом. Людей убивать не позволю! Усек?
Ривянин кивнул, - понял, мол. Велерад гневно засопел.
- Знак ведьмачий при тебе?
Незнакомец снова полез за полу куртки, вытащил круглый
медальон на серебряной цепочке. На медальоне была изображена
ощерившаяся волчья морда.
- Как звать-то? Мне воще-то все равно как, спрашиваю не из
любопытства, а для облегчения беседы.
- Геральт.
- Геральт так Геральт. Судя по выговору - из Ривии?
- Из Ривии.
- Так. Знаешь что, Геральт? Об этом, - Велерад хлопнул
ладонью по козловой шкуре, - забудь. Выкинь из головы. Это дело
серьезное. Многие пробовали. Это, брат, не то что пару-друтую
голодранцев прикончить.
- Знаю. Это моя профессия, милсдарь ипат. Написано: три
тысячи оренов награды.
- Три тысячи, - выпятил губы Велерад. - И принцесса в
придачу, как людишки болтают, хоть этого милостивый Фольтест не
написал.
- Принцесса мне ни к чему, - спокойно сказал Геральт Он
сидел неподвижно, положив руки на колени. - Написано: три
тысячи.
- Ну, времена, - вздохнул градоправитель. - Ну и паршивые
же пошли времена! Еще двадцать лет назад кто бы подумал, даже
по пьянке, что такие профессии появятся? Ведьмаки!
Странствующие убийцы василисков! Ходящие, словно точильщики, по
домам истребители драконов и топляков. Геральт? В твоем цехе,
ведьмаковском, пиво пить дозволено?
- Вполне!
Велерад хлопнул в ладоши и крикнул:
- Пива! А ты, Геральт, садись поближе. Чего уж там.
Пиво было холодное и пенистое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14