— Извините меня, комиссар.— Да брось ты, не надо экивоков из-за того, что я полицейский. Есть два парижанина, случайно встретившихся…Я хлопаю его по плечу.— Ладно, иди поближе, — лыбится он, опять отбросив официальность, — давай лучше вспрыснем встречу бутылочкой нашего вина. Мне его привозят прямо из погребов. Сейчас увидишь, это тебе не чай…И мы идем мимо запаркованных машин в квартиру моего земляка, которого, между прочим, зовут Александр Тюпен.Он заводит нас в столовую, обставленную, кстати сказать, пусть не шикарно, но далеко не бедно, и идет за вином.Открывая бутылку, он говорит радостно:— Представь себе, я, наверное, целую жизнь не видел парижанина! Как же, черт возьми, приятно услышать родной язык. Слушай, ну что Париж, все на том же месте?— Да, — киваю я, — по крайней мере до следующего ядерного испытания.Мы болтаем обо всем сразу и ни о чем, потом, принеся очередную бутылку, он вдруг спохватывается:— Кстати, что тебя привело в мою обитель? Тебе нужна тачка? Я трясу головой.— Нет, только информация.— По технической части? Клевое воображение у моего земляка. Он, видимо, даже спит на каталогах запасных частей.— Скажи, Александр, не было ли среди твоих клиентов в последнее время человека по фамилии Хиггинс?— Дай сообразить… Нет, думаю, нет… Разочарование отдается в моем желудке.— Понимаешь, — продолжает он, — я не очень обращаю внимание на их имена, тяжело запоминаются… Ты говоришь — Хиггинс?— Да…— А! Все может быть… Как он выглядит, этот твой…— Сам хотел бы узнать…Тюпен становится серьезным.— Понятно! Дело важное?— Думаю, да.— А что у него за тележка?— Красный «хиллман», кабриолет… Он подпрыгивает на стуле, будто его ошпарили.— Знаю! Да, красный «хиллман»… Хиггинс, точно. Мощный парень в возрасте с седыми волосами.— Верно срисовал.— Ну и? — спрашивает он.— Расскажи мне о нем.— Да я лучше тебе расскажу о Тино Росси. Хиггинс этот… Клиент, как все другие: залить-поменять-помыть, ну и все…— Ты его видел с кем-нибудь?— Нет, не помню…— Может быть, тебе запомнилось что-нибудь, какая-то мелочь, чтобы я мог его найти?— А чего тут запоминать? Его адрес у меня в журнале. Кажется, площадь Кастом-Маркет… Рядом с остановкой автобуса, как я заметил…— Это я и сам знаю. Только он смотался, и мне хотелось бы знать куда, чтобы отловить…Мой земляк разводит руками.— Ты уж от меня слишком много хочешь!Я понимаю, что дальнейшие вопросы бессмысленны, и помогаю ему прикончить бутылку.Когда я встаю, быстро поднимается и Грейс, которая следит за моими движениями и, кажется, готова стать моей тенью.Вдруг моего приятеля осеняет.— У меня есть идея! — хлопает он себя по лбу.— Идея?— По поводу твоего этого… Я смотрю на него с нескрываемой надеждой.— Что, правда?— Послушай. Однажды у него накрылась бобина. И он приехал с бобиной, которую ему дал кто-то из его приятелей, как он сказал. Он попросил заменить ее, а ту, одолженную, отправить по адресу хозяина. Короче, я помню адрес и имя. Его фамилия Тоун, и он живет в Бате. Я точно запомнил название — Бат. Кажется, где-то под Бристолем…Я повторяю:— Тоун, в Бате?— Точно-точно…В конце концов, чем черт не шутит, может быть, мне это поможет отыскать Хиггинса.Я записываю сведения в блокнот, и мы прощаемся…— Что вы обо всем этом думаете, Грейс?Она пытается идти со мной в ногу… Мне просто не по себе от ее послушности. Такое впечатление, что ею можно управлять мановением руки или взглядом.Девчушек, готовых на все по мановению руки, полно в девичьих интернатах. Но те, что слушаются взгляда, — такие встречаются реже!— Я ничего не думаю, — говорит она, — я просто иду, и все. Мне кажется, что я живу в каком-то романе. Будь я сейчас дома, может быть, куда-нибудь пошла… Куда? Не знаю… Бродила бы по улицам или пошла в кино…— Вы не хотите есть? Я умираю с голодухи… Спать тоже хочется. Я уже двое суток не смыкал глаз…— У меня есть холодная курица…— Это приглашение?— Что вы на это скажете? — спрашивает она, имея в виду, похоже, только жратву.— Я принимаю ваше предложение без ложной скромности! Купим сейчас чем залить вашу курицу и еще пирожные. Я никогда не жрал пудинг… Говорят, это вполне съедобно?Сделав необходимые покупки, мы приходим к ней. Она живет в маленькой квартирке: комната, кухня, ванная. Все очень чисто, мило обставлено, но без души. Ясно, что она не цепляется за общепринятые ценности.— Вы не боитесь, что я вас скомпрометирую?— Мне наплевать, что обо мне подумают и будут ли судачить. Так ведь говорят у вас?— Да…Я открываю бутылку, пока она стелет скатерть и кладет приборы…По радио кто-то играет на волынке. Мелодия писклявая и заунывная для ушей, но смешная для тех, кто с чувством юмора.Напротив свет в доме матушки Фидж…Там пустая квартира Марты Обюртен, ее чемодан…А где-то посреди города в тумане стоит дом, который через несколько часов назовут местом преступления.— У вас грустный вид, — замечает она.— Это из-за климата, я думаю… * * * Хорошая еда и питье — что еще нужно, чтобы поднять настроение настоящего мужчины? Когда я приканчиваю второе крылышко курицы и допиваю третий стакан «Шатонеф», мой оптимизм растет, как цены во время инфляции.— Что— Послушайте, Грейс, будьте откровенны со мной. Мы симпатичны друг другу. Скажите мне, откройтесь…— Что вы хотите узнать?— Что вас мучит… Я вижу, что вас что-то гложет изнутри.— Это правда, — соглашается она.— Расскажите…— О! Ничего оригинального: я любила одного человека…— И он вас бросил?— Нет. Он умер…Я опускаю голову; действительно, это грустно… Когда у молодой женщины такая тяжесть на сердце, это всегда невыносимо.Грейс садится на диван и задумывается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37