— Такси! В морг, пожалуйста.Почему в морг?Признаюсь, я и сам толком не знаю. Вернее, не знал в тот момент, когда решил туда поехать.Принять решение меня заставило брошенное хозяином бистро слово “холодильник”. Я подчинился какому-то. рефлексу… Но теперь я знаю, зачем еду в морг… И восхищаюсь своим старым чутьем, работающим быстрее мозгов.С самого начала этого цирка я бегаю туда-сюда, натыкаясь на стены, как муха под стаканом. Я слушаю, говорю, убиваю, ору, но не управляю событиями. Я действую, не ища строгой, все освещающей логики.Когда лжемедсестра мне сказала, что банда в курсе моих действий потому, что за мной кто-то следит, я не среагировал… А ведь было от чего подскочить до потолка. Не понимаете? Значит, вы дурее стада гусей.Если за мной кто-то следит и узнает о моей поездке в Страсбур, а потом в Канн, этим “кем-то” не могут быть покойная Рашель, вылетевшая из окошка мамаши Бордельер. Выходит, клан Бунксов посадил мне на хвост не Рашель, а кого-то другого!Этого другого я не смог обнаружить… Но кто в таком случае Рашель?Вдоль моего хребта начинает течь холодный пот. А вдруг я замочил невинную девчонку?Если это так, я швырну на стол Старику заявление об отставке и буду бродить в рубище по дорогам.Однако, если Рашель не причастна к делу, зачем ей было рыться в моих шмотках? Почему она взяла золотую булавку? Почему отказалась давать мне какие-либо объяснения?Я должен ее увидеть…Мне кажется, мертвая она расскажет мне больше, чем живая.В сторожке морга я нахожу одного моего коллегу, который режется со сторожем в белот, посмеиваясь и потягивая винцо.— Хорошо живете! — бросаю я.Монжен — маленького роста полицейский — вскакивает и поправляет галстук.— Господин комиссар… — бормочет он.— Вы, кажется, не скучаете.— Я жду уже три дня, господин комиссар, надо же как-то убивать время…— Убивать время! — усмехаюсь я. — Здесь действительно больше убивать некого. Кто-нибудь приходил опознать труп?— Никто.— Кто-нибудь спрашивал, есть ли у вас тело молодой женщины? — Абсолютно никто…— Прекрасно.Я поворачиваюсь к сторожу.— Можно мне, используя стандартную формулу, повидать ее в последний раз?— Следуйте за мной…Очередная прогулка по некрополю, пропахшему смертью. Я начинаю чувствовать себя здесь как дома. Как в собственном ледяном дворце!Парень вытягивает ящик с останками Рашель, над которыми я склоняюсь.Я еще не видел ее мертвой. Последний взгляд я бросил на нее в комнате, где мы перемахнулись… Тогда, бледная от страха, она пятилась к окну. При ударе о землю у нее смялась верхняя часть головы и сломалась шея… Руки, ноги у нее переломаны… Неприятное зрелище… Подумать только, я держал этот мешок костей в своих объятиях!Я долго, очень долго не свожу глаз с ее лица… И вдруг, странная вещь для подобного места, разражаюсь громким, бесконечным хохотом…— Что… — бормочет обалдевший сторож.— А что?— Я… Ничего!По-моему, он считает, что я совсем свихнулся.Я ржу как ненормальный, хотя никогда не видел, чтобы так ржал даже псих.Я сгибаюсь пополам от смеха. Это радость… Удовлетворение… Гордость… Самое сильное, самое будоражащее ощущение.— Ладно, — говорю я наконец сторожу, который обалдевает все сильнее, — можете закрыть ваш ящик…Я поднимаюсь из подвала на первый этаж, где меня ждет Монжен. Он надел пиджак, застегнул манжеты, убрал карты и спрятал литровую бутылку вина.— Где бутылек? — спрашиваю.— Господин комиссар…— А ну, — рявкаю, — живо! Он подчиняется.Я хватаю бутылку и отправляю внутрь себя солидную порцию.Монжен и сторож ошеломленно смотрят на меня.— Да, — говорю, — обмывать надо все, а особенно большие удачи.— Вы довольны, господин комиссар? — бормочет этот лопух Монжен.— А что, незаметно?— Рад за вас… Вы…Он хочет меня о чем-то спросить, но не решается и закрывает рот.— Можешь быть свободен, — говорю я ему. — Иди играй в белот в своем бистро. Труп куколки никто опознать не придет.— Да?— Да.— Вы… вы в этом уверены?— Допустим, что я в этом убежден…Я ухожу из морга, не заботясь о трупе, и возвращаюсь в контору.Это место, где не приходится самому платить за телефонные переговоры, а мне как раз надо позвонить. Глава 2 Если заказать с Германией срочный разговор, то соединяют очень быстро. В страну сосисок с капустой позвонить так же легко, как в Сен-Ном-ла-Бретеш.Меня соединяют со штабом французских войск в районе Фрейденштадта, и я прошу к телефону полковника Лербье.Это тот самый полковник, с которым я имел дело в ходе “трупной” миссии.— Кто говорит? — спрашивает он.— Комиссар Сан-Антонио из Секретной службы. Вы меня помните, полковник?— Да, прекрасно помню… Чем могу вам помочь?— Очень многим. Я бы хотел, чтобы вы съездили к Бунксам. Его сына похоронили?— Сегодня утром…— Скажите ему, что газета, издаваемая оккупационными силами, хочет опубликовать статью, посвященную его сыну, и попросите его фотографию, чтобы проиллюстрировать статью. У него нет никаких причин вам отказывать… Как только получите карточку, прикажите немедленно привезти ее в Страсбур, откуда мне ее перешлют по фототелеграфу. Хорошо?— Договорились.— Благодарю вас, полковник.— Вам что-нибудь еще нужно, господин комиссар? — спрашивает телефонист.— Нет, спасибо… Если для меня будет сообщение или посылка, отложите ее.— Вывернетесь?— Да, к концу дня. Я иду в кино. Можете мне посоветовать какой-нибудь хороший фильм?Посоветовал, козел! Фильмец называется “Пламенеющие сердца”. Я должен был насторожиться по одному только названию!Это история одного мужика — хирурга, творящего чудеса только так. Однажды он втюрился в кошку, которая вертит задницей в “
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35