Видно, нахлебался воды, а может, слишком долго сдерживал дыхание или чересчур глубоко нырнул — нужно учесть на следующий раз! Без лишней скромности скажу: то, что я проделал, вряд ли кто другой сможет когда-нибудь повторить! Честно!
И вдруг — о чудо! Я вновь дышу. Самое смешное, что хорек стюард, забравшийся на борт, пребывает в таком же состоянии, как и я. Мы сидим друг против друга, не в силах драться. Любопытная ситуация, согласитесь!
В это время оба ныряльщика-синхрониста плавают вокруг катера и пытаются забраться на борт. Если Сан-А быстро не придет в себя, то имеет шанс вступить в схватку сразу с тремя. А это уж слишком, не так ли?
Как же паршиво я себя сейчас чувствую, как ватный — самому противно! Но инстинкт самосохранения, к счастью, не дремлет…
Буквально в нескольких сантиметрах от себя вижу штурвал.
Заторможенным движением берусь за него. Затем рычаг скорости толкаю в положение «вперед», и катер как ошпаренный делает резкий рывок. Оба нападающих вопят как помешанные и хватаются за борт. К своему ужасу, я вижу, что нос катера направлен на яхту. Поскольку нас разделяют лишь несколько метров, то еще секунда — и я протараню борт яхты, и тогда катастрофа! Резко кручу штурвал. Катер делает крутой поворот, ложась на борт, и я лишь слегка цепляю корму яхты боком. Но не звук удара или скрип я слышу! А знаете что? Нет, решительно вам нужно все объяснять, все разжевывать… Катер должен был неизбежно удариться боком о яхту, но, поскольку двое пловцов ухватились за борт, они своими телами смягчили удар. Я даже их крика не слышал — они не успели. Просто что-то хрустнуло, и все. Катер еще раз задевает о борт яхты и наконец отходит в сторону. Я делаю широкий полукруг, чтобы прояснить ситуацию.
Смотрю на воду. Огромное красное пятно около судна Окакиса как раз на уровне ватерлинии.
Крик Глории заставляет меня обернуться. Стюард стоит позади меня. В руках у него здоровый тесак, и он приноравливается всадить мне эту железяку в спину. Надо же мне было о нем забыть! Я очень вовремя делаю прыжок в сторону, и широкое стальное лезвие вонзается в щиток приборов.
Меня захлестывает ярость. Я хватаю сукиного сына за лапу и пытаюсь вывернуть, но в порыве натыкаюсь на скамейку и падаю навзничь. Хорек прыгает на меня. К счастью, лезвие ножа глубоко ушло в деревянную поверхность щитка, иначе мне бы это стоило нескольких непредвиденных отверстий в моей скульптуре.
Мы боремся, как два нанайца, а в это время катер со скоростью шестьдесят километров в час несется к берегу. Если наскочим на риф, то нам всем троим обеспечены вечные морские ванны.
Там, на яхте, наконец спохватились и подняли тревогу, но что они могут сделать для нас, я вас спрашиваю?
Пропускаю несколько замечательных ударов в физиономию, заставляющих меня увидеть в полной красоте Южный Крест и еще несколько созвездий.
Пытаюсь сложить ноги, чтобы нанести удар ему в сокровенное, но парень знает толк в такого рода занятиях, поэтому изворачивается как уж.
Хотел бы я посмотреть, что б вы делали, когда он вам залезет между ног!
Ему удается двумя руками ухватить меня за глотку. Как последнего урода он заваливает меня под скамейку, и мне не удается пропихнуть руки, чтобы освободиться от его мертвой хватки. Ну все, мне хана!
Пытаюсь выкручиваться, но это ничего не дает. Он еще сильнее сдавливает мне горло. А я ведь еще как следует не отдышался после купания. Кровь бьет у меня в висках, в ушах. Я слышу колокола! Какого черта вы мне не сказали, что сегодня воскресенье и пора идти на мессу!
Но вдруг его руки разжимаются и он падает на колени рядом со мной.
Я позволяю себе глоток свежего воздуха и прихожу в себя. Вижу мисс Виктис, вооруженную веслом, и понимаю, что она употребила его не по назначению. Встаю на ноги. Но проклятый стюард делает то же самое.
Тогда я протягиваю руку назад. — Дайте! — выдыхаю я с трудом.
Чувствую круглую и гладкую рукоятку весла у себя в ладони. Ну теперь я не удивлюсь, если бравый Сан-Антонио возьмет верх! А вы?
Когда тот бросается на меня, я со всей силы втыкаю конец весла ему в живот. У него вырывается дикий вопль, и он падает на спину. Теперь нельзя давать ему возможность опомниться. Для разнообразия удовольствий наношу ему плашмя веслом несколько деревянных оплеух (исполняется впервые). Он соскальзывает на край борта и головой вниз валится в воду. Я прыгаю за штурвал. Яхта на горизонте уже совсем маленькая. Очень красиво смотрятся отблески ее огней в черной воде.
Разворачиваю катер и убираю газ, чтобы не спеша найти своего стюарда.
Где мое виски, черт побери! Имею я право на передышку?! Но поди найди маленькую точку в пляшущем океане. У меня глаза чуть на лоб не выезжают, но все равно ничего не вижу.
Тем лучше, да? В конце концов, этот джентльмен оставит нас в покое.
Согласитесь, мы его заслужили. Если помните, мы просили малого принести нам виски, а не поиграть в новые приключения Фантомаса!
Я тем не менее выключаю двигатель, чтобы прислушаться, не подает ли он крики о помощи. Но лишь мощный голос океана звучит в наших ушах (красиво я пишу, правда?).
Мы с Глорией за все это время не сказали друг другу ни слова. Она какая-то вся съежившаяся, моя миллиардерша. Про себя же у меня складывается впечатление, будто я только что посмотрел фильм о мучениях Наполеона. Словно меня ломом по башке огрели. Как-то даже спать хочется…
Я еще некоторое время смотрю на волны, покрытые барашками пены (как пишут в более дорогих, но менее интересных, чем мои, романах), чтобы убедиться, нет ли кого тонущего в воде. Может, кто-нибудь нуждается в моей помощи. Затем угрызения совести утихают, я завожу мотор и беру курс на яхту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60