— Мы поехали по прямой линии, и это, должно быть, было около Сены.— Почему вы так думаете?— Я слышала гудки баржи. Это было совсем рядом с дорогой, по которой мы ехали…Я резюмирую:— Стало быть, дом находится на краю парка недалеко от Сены. Вы видите, что мы продвигаемся вперед в наших рассуждениях.Толстяк трогает меня за плечо:— О тебе могут говорить все, что угодно, Тонио, но, что касается мозгов, тебе бояться некого.Я барабаню пальцами по рулю, глядя на опавшие листья, которые гонит по аллее шаловливый ветерок.— Я вот о чем думаю, Берта…— О чем?— Вас вывозили в той же американской машине, в которой и привезли сюда?— Нет, — говорит она, — подумать только, в самом деле…— Во второй раз они взяли небольшой грузовичок, не так ли? Она буквально поражена, добрая душа.— Откуда вы знаете?— Божественная простота, не могли же они прогуливаться в обычном автомобиле с дамой с завязанными глазами. Это привлекло бы внимание.— Совершенно верно! — соглашается инспектор Берюрье, прикуривая изорванную сигарету.— Это была марка «403», — уверяет она. Я снова завожу свой болид и медленно еду в направлении Сены.— Когда вы вышли из той комнаты, вам пришлось спускаться по какой-либо лестнице?— Да.— Длинной?— Лестница связывала два этажа.— Комната, в которую вас поместили, была мансардной?— Нет.— То есть дом, по меньшей мере, трехэтажный плюс чердак?.. Должно быть, это большой особняк… В домах такого типа обычно имеется крыльцо. Было ли там крыльцо?— Конечно! Меня поддерживали под руки, пока я спускалась. Там было шесть-восемь ступенек… Я улыбаюсь.— Мы находимся близко к цели, дети мои… Берта, вы удивительная женщина. Как я завидую этому мерзкому субъекту, который развалился на заднем сиденье! Как такой малоинтеллигентный тип мог соблазнить женщину вашего уровня!— Может, хватит, а? — ворчит Толстяк.Наша красавица более не колеблется. Принимая мой комплимент как намек на близость, она начинает тереться своим коленом регбистки о мою ногу, вследствие чего я резко нажимаю на педаль акселератора. Машина делает рывок вперед. Толстуха от резкого толчка заваливается на меня:— Послушайте-ка, Тонио, — щебечет она, — это мне кое-что напоминает… Едва мы покинули территорию особняка, как грузовик сильно тряхнуло, как будто он наехал на водосточный желоб…— Это тоже небезынтересная деталь. Продолжайте, и картина таинственного дома еще больше прояснится. Мы с вами пришли к трехэтажному особняку на краю парка у Сены. И дорога к нему заканчивается водосточным желобом… И еще — когда вы были заперты, вы, я думаю, пытались смотреть сквозь щели закрытых ставен?— Это было невозможно, потому что там были не обычные ставни, а деревянные жалюзи, которые сворачиваются вверх. Мои жалюзи были закреплены внизу навесным замком…Я бы расцеловал ее, если бы не опасался оцарапаться о ее кактусы.— Десять из десяти, Берта! Вы мне сейчас дали новые важные уточнения: на окнах нужного нам дома — не ставни, а жалюзи… Теперь можно начать серьезные поиски, ты не думаешь, Берю?Толстяк молчит. Обернувшись, я констатирую, что он снова дрыхнет.— Ты что? — орет его усатая половина. Мой сотрудник подскакивает.— А! Что? Что такое? В чем дело?Рассерженный на него, я посылаю его куда подальше и возобновляю медленное движение, внимательно осматривая каждый дом. Глава 5 Время от времени я торможу перед строением, соответствующим составленному нами описанию. Это своего рода портрет-робот. Портретробот дома. Но каждый раз нам приходится разочаровываться. Когда дом трехэтажный, в нем нет скользящих жалюзи, а когда в нем есть эти самые жалюзи, рядом не оказывается стачного желоба.Я, вы меня знаете, очень люблю таинственное, но, когда оно заставляет меня слишком долго вертеться безрезультатно, оно вызывает у меня тошноту. Я также люблю осенний подлесок, особенно если мне приходится дегустировать его на пару с каким-нибудь очаровательным созданием в чулках цвета горелого хлеба и с резинками пристойной эластичности. Но с этой парой чувствуешь себя как под прессом в сотню килограммов.Я останавливаюсь в очередной раз перед большим трехэтажным домом.Перед въездом имеется сточный желоб, да вот невезенье — ставни обычные.— Это настоящая западня для крыс, — вздыхает Толстяк. — Мы ничего не добьемся, приятель.Его жена настроена не более оптимистично. Я задаю себе вопрос, стоит ли продолжать поиски, когда замечаю небольшого роста парнишку рассыльного из мясной лавки, который катит на велосипеде Симпатичный паренек. Величиной с пучок редиски, подстриженный под филлоксеру, с искрящимся, словно стакан воды Перрье (поставщик покойного Его Величества короля Англии), взглядом; одетый в униформу подручного мясника; сам мясник, сын мясника, будущий отец мясников (у него, очевидно, будут сыновья), он повинуется жесту и прижимается к моей машине — Месье?— Скажи-ка, пострел, ты, должно быть, всех здесь знаешь?— Не всех, — исправляет меня скромный разносчик разрезанных на части животных.— Слушай внимательно, я ищу друзей, которые живут в парке недалеко от Сены в достаточно большом доме, на окнах которого имеются жалюзи.Ты представляешь, о чем я говорю? У них есть американский желтоголубой автомобиль плюс, возможно, грузовичок «403», и сами они, по всей видимости, американцы, что меня не удивило бы. Ты можешь мне что-нибудь сказать на сей счет?Парнишка решительно менее глуп, чем заставляет предположить его одеяние Он задумывается, как «Мыслитель» Родена, и с таким остервенением нажимает на звонок своего велосипеда, что я сдерживаю себя, чтобы не дать ему затрещину Угнетающе истекают секунды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39