– Раньше мы почему-то по-иному относились к частнособственнической деятельности… И только сейчас сообразили…– Белоштан обращался к вам с просьбой утвердить кооператив «Красная Шапочка»?– Это прерогатива моего заместителя.– Значит, не обращался?– Нет.– На исполкоме этот вопрос не стоял?– Сейчас кооперативы возникают как грибы в добром лесу. Попробуй запомнить все…– Согласен, Кирилл Семенович. Оставим это. Пока что. Наверное, у нас с вами в связи с делом Белоштана состоится еще не один разговор.– Говорите так, как будто угрожаете!– Ни в коем случае. В делах трикотажной фабрики еще много запутанного и непроясненного.– Тем более. Сидоренко почувствовал, что Пирий облегченно вздохнул и расслабился. Сказал:– Еще один вопрос, Кирилл Семенович. Вчера мы задержали вашего шофера Микитайло.– Мне уже доложили, но я завертелся и не смог позвонить в милицию. Что выкинул Василий? Хулиганил или левый рейс?– Хуже, Кирилл Семенович, боюсь, что и у вас придется брать объяснения.– Отдаете себе отчет, что говорите?– Конечно, но Микитайло дал показания, что вы, Кирилл Семенович, именно вы, устроили его любовницу в Городе и дали ей отдельную двухкомнатную квартиру.Пирий огорченно покачал головой.– Ну и ну… Нельзя людям добро делать! Я к Микитайло как к родному относился. Моя Нина Ивановна чаем угощала, а он… Выдумать такое!– Мы проверили: действительно, гражданка Пуговица Наталья Лукинична, то есть любовница Микитайло, без всяких на то оснований переведена из райцентра в Город и ей выделена без очереди отдельная двухкомнатная квартира.– Безобразие! – сузил глаза Пирий. – Черт знает что! В наш жилищный голод… Разберемся и накажем виновных.– А Микитайло еще утверждает, что в ваших ногах валялся, только бы Пуговицу в Городе устроить.– Впервые слышу. Скажите хоть, кто она такая, эта мифическая Наталка Пуговица?– Обыкновенная медсестра.– Ну вот… Не могли ее перевести в Город – профессия не дефицитная, и я согласен с вами – нелепо. Да и вообще не может такого быть: беспрецедентно в обход очереди дать квартиру какой-то медсестре…– О ней официально просил заведующий областным отделом здравоохранения Шарий.– Иногда мы делаем исключения – учитываем просьбы областных организаций. Может, Шарий обратился в инстанции…– Письмо, подписанное Шарием, было направлено лично вам?– Не помню… Не могу я все помнить, товарищ Сидоренко. Таких писем…– На этом письме резолюция вашего заместителя.– А вы утверждаете: я выдал жилье какой-то Пуговице… – Пирий мысленно послал Сидоренко ко всем чертям: дело сделано чисто, он посоветовал Микитайло взять письмо от Шария, где-то в компании намекнул Шарию, чтобы не возражал, подмахнул бумагу, а потом этот документ как бы провели через исполком и заместитель написал постановление. – Да я про нее впервые слышу. – Покачал головой и произнес в отчаянии: – Не ожидал такого от Микитайло, считал его честным человеком.– И ошиблись.– Теперь на самом деле вижу.– Дело в том, Кирилл Семенович, что Микитайло в своих показаниях ссылается на вас.Сказав это, Сидоренко почувствовал, что Пирий впервые за час их беседы пошатнулся. Почти ничем не показал этого, но злоба и гонор сползли с него. Он стал казаться даже меньше. Но, наверное, следователь недооценил Пирия, так как тот взял себя в руки и спокойно произнес:– Такая уж наша доля. Чуть что – кто виноват? Мэр Города, а ну, подать сюда Ляпкина-Тяпкина! На ковер его!– По моим данным, не так уж часто вызывали вас на ковер, Кирилл Семенович.– Ибо стараюсь честно тянуть свое ярмо.– Микитайло придерживается противоположной мысли.– Разве что Микитайло… Хотя именно от него это удивительно слышать. У меня должность такая: всем не угодишь. Пошел навстречу Иванову, Петренко недоволен… Удовлетворил Петренко – Степанову не понравилось…– Понятно. И я понимаю всю сложность вашей жизни. Но все же хочу еще задать вам несколько вопросов.– Задавайте… Если уж пришли, задавайте. Но учтите… – Пирий выразительно посмотрел на часы. – Возможно, в приемной ждут люди.– Скажите, Кирилл Семенович, если бы я попросил у вас квартиру, к примеру, для моего племянника, трехкомнатную квартиру в центре города, вы дали бы?– Смеетесь?– Вполне серьезно.– Кто-кто, а прокуроры должны знать, что в стране существует очередь на жилплощадь. И большая. Поворачивай обратно ваш племянник. И чем скорее, тем лучше.– Второй вопрос, Кирилл Семенович. Знакома ли вам фамилия Гофман. Гофман Розалия Исааковна?– Впервые слышу.– А вот Микитайло показывает, что, получив от гражданки Гофман сто тысяч рублей, девяносто из них передал вам. За трехкомнатную квартиру в Житном переулке.– Сто тысяч? А почему не все двести?– Не нужно иронизировать, Кирилл Семенович. Потому что была такая такса: сто тысяч – трехкомнатная, семьдесять – двухкомнатная квартира.– Жаль, что мы говорим с глазу на глаз – без свидетелей. – Глаза у Пирия стали колючими. – Я бы подал на вас в суд за клевету… – Встал и указал пальцем на дверь. – Вон! Я не позволю чернить меня!– Забываете, кто сидит перед вами… – нисколько не смутился Иван Гаврилович: привык и не к таким театральным сценам. – Я могу уйти, но придется официально вызвать вас в прокуратуру повесткой.И опять Пирий как-то сразу стал меньше. Понял, что зашатался, и сказал примирительно:– Ну ладно, выкладывайте, что вы там раскопали… Смешно, но что поделаешь!– Я спрашивал о гражданке Гофман…– Не знаю я никакой Гофман и знать не хочу.– Понятно, почему не хотите. Однако на ее заявлении ваша резолюция, Кирилл Семенович. Об оформлении трехкомнатной квартиры.– Знаете, сколько таких резолюций приходится накладывать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46