Но где? На квартире у Хусаинова оружия не нашли – успел передать кому-то из дружков или запрятать. И поиск оружия сейчас не даст результатов».Однако сказал:– Будут у нас бесспорные доказательства, Хусаинов. Найдем пистолет, непременно найдем.– Нет, – покачал головой Филя, – фигу у меня найдете, потому что я не убивал. У кого – другое дело. Того на цугундер и берите. А я – чистый. * * * Сидоренко стоял вполоборота к Кирилюку, заложив руки за спину и остро глядя на подполковника. Сказал:– Давайте, Федор Федорович, разложим наш багаж по полочкам. Багаж, прямо скажем, не мудреный, но что есть…– Не гневите бога, – возразил Кирилюк, – багаж наш на десяток лет Белоштану потянет.– Вот именно – Белоштану… Одному Белоштану. А разве он один? Коррупцией пахнет, Федор Федорович.– Ни капли не сомневаюсь.– А доказательства у нас пока что только против Белоштана.– Арестуем и начнем распутывать клубок.– Считаете, что Белоштана следует арестовать?– А как же иначе? – удивился Кирилюк. – Он нам такие палки в колеса поставит, век стоять будем. Белоштан – основная фигура, и все нити тянутся от него.– Согласен.– Тогда берите у прокурора ордер на арест. Сидоренко сел за стол, положил перед собой чистый лист бумаги, вынул японскую авторучку, написал цифру «1».– Итак, что мы имеем? Первое: на складе трикотажной фабрики тонны неоприходованной высококачественной шерсти. Кладовщица свидетельствует, что этот запас создан по прямому указанию директора фабрики.– А как с документами на пряжу?– Бухгалтерия на фабрике крайне запутана. Одно ясно: на некоторые изделия показывали завышенные затраты пряжи и таким образом экономили ее. Три тонны шерстяной пряжи… Знаете, сколько модных женских кофточек можно изготовить из нее?– Знаю. И каждая такая кофта стоит несколько тысяч… Второй пункт?– В трех промтоварных магазинах Города и в одном районном универмаге в подсобках обнаружен товар, изготовленный из шерсти, идентичной той, что лежит на фабричном складе. Женские костюмы и кофты. Кстати, с ярлыками иностранных фирм – французских и итальянских. Проведена экспертиза: ярлыки фальшивые, изготовлены местными кооператорами. Сейчас уточняем, кто из местных дельцов причастен к этой авантюре.– Эти трикотажные изделия в магазинах тоже неоприходованные?– Чистая левая продукция.– Как оправдываются завмаги?– Один вообще отрекся: ничего не знаю и знать не хочу. Заведующая секцией объяснила: кофты получены от знакомых кооператоров, но назвать их отказалась. Директор магазина на Центральном проспекте твердит, что получил продукцию на промтоварной базе, однако документов не показал. И не покажет, ибо их просто нет.– Как связать эту нитку: фабрика – магазин?– Это и есть пункт третий. Две работницы левого цеха на Индустриальной – Тищенко и Бурлака – свидетельствуют, что собственноручно изготовляли кофты, на которых сейчас пришиты «иностранные» этикетки.– Выходит, круг замкнулся?– Пожалуй, оснований для ареста Белоштана больше, чем надо.– Что ж, будем брать.– Рад, что наши мысли сходятся.– Одна закавыка: за директором фабрики стоят могучие силы.– Неужели не справимся?– Вы даже не представляете, какие именно!– Если бы вы сказали это четыре года назад, я бы засомневался. Но сейчас!.. Наша провинциальная мафия в сравнении с узбекской!– Конечно, масштабы не те. Хотя принцип один: коррупция и взаимовыручка.– Думаете, Белоштана постараются вытащить за ухо? Сидоренко положил руки на стол, разгладил рукой бумагу с тремя пунктами и сказал:– Есть известие: один раз в неделю, аж до последнего времени, на квартире у любовницы Белоштана собиралась теплая компания. Сам Георгий Васильевич, покойный Степан Хмиз, начальник УВД Псурцев, заведующий горторгом Губа и мэр города Пирий. Преферанс, попойки, просмотр видеофильмов.– Псурцев и Пирий – это уже интересно!– И вдруг эта история с Хмизом…– Потом показания Хусаинова против Псурцева.– Отрекся, – поморщился Сидоренко. – Хусаинов отрекся от своих первоначальных показаний. Заявляет, что хотел отомстить полковнику. Однако, сообразив, что сам себе подписывает приговор, спохватился. Утром зашел ко мне Сохань: выскальзывает Хусаинов у него из рук.– Жаль…– Закон… У Соханя нет прямых доказательств.– Но ведь следствие только началось.– Сохань тоже надеется на лучшее.– Сомневаюсь, что ему удастся хоть как-то связать Хусаинова с Псурцевым.– Вы правы. Но вернемся к нашей гоп-компании. Наверное, интересы там не ограничивались игрой в преферанс. Пирий поддерживал Белоштана, а за это надо было ему платить.– Обратите внимание: в компании директор промтоварной базы, заведующий торгом и начальник милиции. Впечатляет?– Есть сигналы, Федор Федорович, что Пирий берет взятки. Существует такса: трехкомнатная квартира в престижном доме – пятьсот тысяч.– Ох как это трудно… – вздохнул Кирилюк. – Самая неблагодарная работа – бороться со взятками…– Да, попотеть придется.– Вы его за руку не схватите. Вряд ли сам Пирий ставит подписи на незаконных ордерах. Позвонил начальнику жилищного отдела, тот встал по стойке «смирно», но телефонный разговор к делу не подошьешь.– Сизифов труд, – согласился Сидоренко. – И все же придется закатывать рукава.– Интересно, будет вытягивать Пирий Белоштана или нет?– Не такой он дурак, чтобы засвечиваться. Существует немало способов, чтобы помочь сообщнику.– Телефонное право…– Рука руку моет, – вдруг взорвался Сидоренко. – Боже мой, до чего мы докатились! Знаете, куда меня вчера возили? В лесок, где дача самого Пирия.– Шикарно? Но ведь мэр города, наверное, имеет государственную дачу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46