Он ехал на велосипеде по тропинке мимо дубового леса и увидел пустую машину с открытой дверцей, а неподалеку – убитого. Колхозник так и сказал – убитого, поскольку человек лежал в луже крови.Следственно-оперативную группу, которая выехала на место происшествия, возглавил следователь городской прокуратуры Сохань.Колхозник, передавший сообщение дежурному, стоял на тропинке, опершись на велосипед. «Рафик» с опергруппой остановился рядом. Увидев милицию, колхозник снял кепку и с почтением стал разглядывать прибывших: искал начальника. Безошибочно обратился к Соханю:– Он там… – показал рукой на кусты, из-за которых виднелась белая «Самара». – Еду я, выходит, к куму в Пилиповцы, ну и зацепился глазом… Будто кто толкнул, остановился, гляжу, а в машине никого. Подошел – точно никого. А двери открыты, опять же непорядок… И опять меня что-то толкнуло – подхожу, а там лежит… убитый, потому как не двигается и весь в крови.– Больше здесь никого не было? – спросил Сохань.– Никого. Дорога пустынная, лесная, а от Рогачева до Пилиповцев только тропинка. Утром тут редко кого увидишь. Днем и вечером наезжают… Гуляют на поляне, мячи гоняют и горилку пьют… Место затишное.«Слава богу, – с облегчением подумал Сохань, – следы, кажется, остались… Не затоптаны».Под дубом на спине лежал убитый. Глаза открыты, руки раскинуты, смотрит будто в небо, сорочка и легкий шерстяной свитер в запекшейся крови.Сохань остановился, уставясь на убитого. Где-то он видел его – знакомые черты лица. Кто же это?– Это же Хмиз! – выдохнул кто-то у него за спиной. – Конечно, Степан Хмиз – директор базы.Сохань оглянулся: за ним стоял, вытянув шею и заглядывая через плечо, капитан Опичко из уголовного розыска.– На самом деле, Хмиз, – согласился Сохань, – сейчас и я вспомнил.Он отступил, пропуская врача и экспертов. Защелкал фотоаппарат, врач опустился на колени над убитым.– Одна пуля, и прямо в сердце… – произнес глухо. – Быстрая и хорошая смерть, если смерть вообще может быть хорошей.– Когда? – спросил Сохань. Врач понял вопрос и ответил:– Сейчас сказать трудно, но, думаю, ночью или вчера вечером. Экспертиза покажет.На дороге засигналила машина: на поляну выехала «скорая».Сохань отошел в сторону: началась обычная для таких случаев процедура. Каждый знал, что нужно делать – проводник пустил собаку по следу, капитан Опичко обыскал убитого, подал Соханю автомобильные права, санитары положили труп на носилки, понесли к машине.Сохань подошел к «Самаре» – пустая, ключ торчит в замке. В ящике для перчаток разная мелочь: рюмки, ножницы, плоская бутылка недопитого коньяка, флакон одеколона. Сохань для чего-то отвинтил пробку, понюхал – приятный запах. «Алекс», – прочитал Сохань, он такого одеколона никогда и не видел, даже не знал, что может продаваться в магазинах. Но ведь Хмиз был директором базы, и у него были другие возможности, а может, кто-нибудь привез из-за границы.«Ну ладно, – решил Сохань, – детально осмотрим „Самару“ потом». Огляделся вокруг. Опичко ползает по поляне, отыскивая следы, пес потянул проводника к шоссе, потом обратно… После вскрытия многое может проясниться.Сохань поморщился. «Опять, Сергей Аверьянович, на твою голову, – подумал. – Собака вряд ли поможет, доведет до трассы, и все. Следов тоже, наверное, не осталось. Придется в грязном белье копаться. А его – куча. У директора друзей и недругов было много, здесь такие комбинации могут возникнуть, что за голову схватишься. Но что делать, взялся за гуж, не говори, что не дюж».Сохань снова оглянулся. «Самара» стоит метрах в пятнадцати от дуба, под которым был убит Хмиз. Итак, Хмиз подъехал, вышел из машины, увидел человека, который окликнул его, возможно, знакомого, так как пошел к нему, не закрыв дверцы машины и оставив ключ в замке. Начался разговор, и потом этот неизвестный хладнокровно застрелил Хмиза. Правда, могло произойти и по-другому. Хмиз ждал под дубом знакомого, тот подкрался и коварно застрелил его.Сохань прикинул: если убийца прятался, ожидая Хмиза, то лучше это сделать было в орешнике: им заросли крутые склоны оврага шагах в тридцати от лесной дороги, по которой приехал Хмиз. Итак, убийца вышел из кустов, перешел дорогу, подкрался к дубу, под которым ждал Хмиз, и прикончил его. Одним выстрелом, прямо в сердце.Сохань закурил, глубоко затянулся, чтобы успокоиться. Охотничий азарт начал овладевать им, он перешел проселочную дорогу и углубился в орешник. И почти сразу нашел то, что искал: примятая трава между кустов – наверняка здесь сидел человек, ожидая жертву.Сохань на коленях метр за метром стал осматривать траву вокруг, но ничего не обнаружил. Решил, что напрасно потратил время, но неожиданно заметил белое пятнышко в густо переплетенных ореховых стволах – потянулся и достал окурок. С удовлетворением хмыкнул: кто-то курил редкие сигареты – «Кент».Сергей Аверьянович плюнул через левое плечо, чтобы не сглазить, – окурок может вывести на след или стать доказательством: не так много людей в городе позволяют себе курить такие импортные сигареты.Однако странно: опытный рецидивист никогда так не наследил бы. Возможно, это ложная улика?Сохань выглянул из кустов. Представил: он сам ждет Хмиза. Вот тот подъехал на своей белой «Самаре», поставил машину у дороги, подошел к дубу, прислонился к стволу, ожидает… Я же, то есть убийца, осторожно пробираюсь к проселку, перепрыгиваю вот этот небольшой ручеек и… Сохань вдруг замер, опустился на колени: песчаную дорогу пересекали хорошо сохранившиеся следы от мужской обуви, приблизительно сорок первого – сорок второго размера.Сохань приподнялся на цыпочки, увидел на противоположной стороне поляны Опичко, позвал его:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46