..
Закурил, глядя, как Лёха упаковывает уже второй чемодан, найденный у
Недбайло. Оперся на тумбочку, где стояла высокая китайская ваза, - вдруг
тумбочка закачалась, и ваза наклонилась. Спиридон успел дотянуться до нее,
но не удержал - ваза упала, ударилась боком об пол и разлетелась на куски.
Балабан испуганно огляделся...
- Ты что?..
Климунда прислушался: казалось, что звук разбившейся вазы услышали во
всем доме. Но вокруг, как и до сих пор, царили тишина и спокойствие...
Нервно раздавил папиросу о полированную поверхность тумбочки.
- Ну, долго ты еще? - крикнул.
- Готово, шеф! - Балабан поднял чемоданы. - Ты иди вперед и бери
такси. А я - за тобой.

- А-а, должничок пришел... - Губы у Иваницкого растянулись в деланно
приветливой улыбке. Это напоминание о долге сразу испортило настроение
Климунде.
Иваницкий отступил, пропуская его вперед. Климунда остановился перед
зеркалом, поправляя прическу. А Омельян стоял сбоку и иронически кривился.
"Кривись, дружище, кривись, в душе все равно завидуешь мне, - думал
Спиридон, - чем не настоящий мужчина! Какая фигура, мускулы! Девушки сами
пристают. А ты? Жалкий, плюгавый, жаба какая-то надутая".
Но достаточно было Климунде войти в комнату, как чувство
превосходства над Иваницким сразу же исчезло. Просторная однокомнатная
квартира, импортная мебель, холодильник, бар, заставленный бутылками, а на
стенах - целый музей старинного и современного искусства. Климунда
почувствовал себя никчемным среди этой роскоши.
Он неудобно, с краешка, сел в кресло и уставился на Омельяна, будто
впервые увидел его: грушевидная голова с узким лбом, утиный нос, бледные
губы, усеянные веснушками щеки и большие глаза, цвет которых словно то и
дело менялся.
Да, красотой Иваницкий не мог похвалиться. Зато хватка - куда
Климунде.
Климунда хорошо знал Омельяна - как-никак вместе учились в школе,
хотя Иваницкий пришел в их десятый класс в середине учебного года. До того
жил и учился в каком-то районном городке. Сначала Иваницкого в классе не
замечали. Не замечал его и Климунда, хотя новичка посадили за его парту.
Да и нечего было замечать: слишком невзрачен, бледен, раз ударишь - и
готов... И все же новичок скоро заставил уважать себя. Через какой-нибудь
месяц его авторитет признал даже первый ученик класса Борис Сойченко,
попросив посмотреть, правильно ли он решил задачу по алгебре. Домашняя
работа была действительно сложной, и только Иваницкий справился с ней...
И Спиридону стало немножко легче учиться. Поскольку он сидел с
Иваницким за одной партой, то получил право первым списывать домашнее
задание, не говоря уж о контрольных.
Как-то, возвращаясь вместе с Иваницким домой, Климунда начал
расспрашивать Омельяна о его районном городке, но тот отвечал неохотно и
перевел разговор на другое. Иваницкий не любил открываться посторонним.
Омельян и теперь, через много лет, даже в мыслях неохотно возвращался
к своему детству. Родители его жили незаметно, немилосердно экономили на
всем, держали в черном теле и своего единственного сына.
Потом Омельян понял почему: как-то ночью он подслушал их разговор. Из
соседней комнаты доносился возбужденный шепот:
- Думаешь, все забыто? А дудки! Крота когда взяли? Через пять лет.
Фраер был, фраером и остался. Пошиковать захотелось, два камушка спустил,
а на третьем и погорел.
- А если умненько? Уехать куда-нибудь, найти перекупщика...
- И не думай... Пять лет еще сиди тихо. Они дело в архив спишут, а мы
и развернемся.
Мать вдруг всхлипнула:
- Надоело прибедняться, считать копейки, делать вид, что едва
дотягиваем от получки до получки. Иметь камешки, золото - а как нищие...
- Замолчи! - В голосе отца послышалась неприкрытая угроза. -
Забудь... Только разочек взять, оно и потянется... А от людских глаз
ничего не спрячешь, новые туфли - и те заметят...
Мать зашлась сухим кашлем. Отдышавшись, тоскливо сказала:
- Помру я скоро, так хоть напоследок хотелось пошиковать.
- Сдурела! - разозлился отец. - И не думай!..
- Где прячешь золото? - вдруг спросила мать.
- А тебе зачем? Где прячу, там и лежит.
- Хотела бы знать, надежно ли?
- Не волнуйся! Сам черт средь бела дня не найдет.
- Эх, - вздохнула мать, - обидно. Кто вас тогда с Кротом на ювелирку
навел? Я навела. Ты мне мою долю отдай...
- У-у, сука!.. - прошипел отец. - Завалить хочешь? Тебе что - вышку
не дадут, а меня шлепнут. Крота шлепнули, и меня... За мной мокрое дело,
понимаешь, мокрое, они нам сторожа ни в жисть не простят.
- Не простят, - согласилась мать.
- Так сиди и не рыпайся.
Подслушанный разговор поразил Омельяна. Ему уже шел тогда пятнадцатый
год, и не понять того, о чем разговаривали родители, он не мог. Значит, он
сын бандита... Вот почему они живут как бы в стороне от всех, вот почему у
них нет ни друзей, ни хороших знакомых.
Омельян не сомкнул глаз до утра. Лежал неподвижно, уставившись в
потолок, который наискось пересекала широкая щель. Отец уже несколько раз
говорил, что надо отремонтировать дом, однако все время отговаривался тем,
что нет денег. И обещанного пальто так и не купил ему, Омельян бегает в
школу в старом, потрепанном. А от отца только и слышал - много ешь, быстро
ботинки изнашиваешь, даже на тетрадки и учебники приходится выклянчивать.
Да и сам отец три года ходит в одних сапогах - мол, ему, скромному
счетоводу "Межколхозстроя", только и хватает получки, чтоб прокормить
семью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32