А Пашкевич, очевидно, следил за домом и
узнал, что женщина не умерла. Что ему остается делать?
- Деру дать, - уверенно ответил Кольцов, - но ему некуда деться: у
нас есть фотография, отпечатки пальцев...
- У него знаешь сколько денег! - сказал я. - И документами, должно
быть, успел запастись. Ищи ветра в поле.
- Будем искать, - констатировал Дробаха. - И найдем.
Я тоже был уверен: найдем. В то же время я знал, какая тяжелая и
неблагодарная работа - розыск опытного преступника. А этот Пашкевич к тому
же умен и теперь уже не остановится ни перед чем, - снисхождения от суда
ему ждать не приходится.
- Надо еще раз поговорить с Коцко, - предложил Кольцов. - К
завтрашнему утру она совсем оклемается и, может, вспомнит что-нибудь
важное.
Саша был прав: в нашем положении нельзя было пренебрегать любой
информацией. По своему опыту я знал, что иногда совсем, казалось бы,
второстепенный факт становится решающим в розыске.
- А сейчас, - встал Дробаха, - к гражданке Сибиряк, как ее?.. - Он
заглянул в записную книжку. - Василине Васильевне, двоюродной сестре
Пашкевича.
Гражданка Сибиряк жила довольно далеко, на берегу Ингульца в
собственном домике. От улицы усадьбу отделял низкий забор, перед ним росло
тутовое дерево, ягоды только начали чернеть, но я не удержался от
искушения сорвать несколько. Они горчили, однако все равно вкус был
приятный, мне захотелось еще, но тут я увидел такое, что забыл и о туте, и
о ее удивительно больших ягодах: на крыльцо вышел в рубашке с погонами
сержант милиции. И он явно жил тут - рубашка расстегнута, без фуражки и в
домашних тапочках без задников.
Мы с Дробахой переглянулись. Следователь вошел во двор, вынул
удостоверение и показал сержанту.
- Здесь живет гражданка Сибиряк? - спросил он.
Сержант, увидев прокурорское удостоверение, совсем по-военному
вытянулся и вместо ответа отрапортовал:
- Инспектор дорожного надзора сержант Гапочка! - смущенно улыбнулся и
добавил: - А жена в гастрономе, сейчас вернется.
- Ну и ну... - покрутил головой Дробаха. - Инспектор дорожного
надзора, говорите?
- Что-нибудь случилось?
- Пройдемте в дом, сержант. Имеем к вам серьезное дело. Знакомьтесь -
два капитана милиции: киевский Хаблак и ваш криворожский Кольцов, из
уголовного розыска.
Сержант крепко пожал нам руки и ничем не выразил тревоги, но сразу
как-то помрачнел и внутренне подтянулся. Открыл дверь.
- Прошу, - отступил он, давая дорогу.
Домик оказался совсем маленьким: две комнаты и кухня. Еще, правда,
застекленная веранда под огромным грецким орехом. Окна на веранде
распахнуты, из сада пахло какими-то цветами - горьковато-терпкий запах, -
и это, должно быть, понравилось Дробахе, потому что он сел у окна, показав
сержанту на стул напротив. Мы с Кольцовым устроились рядом на старом,
продавленном диване.
Сержант сидел на стуле, вытянувшись и положив ладони на колени, так,
как надлежало сидеть перед начальством, точнее, перед начальством привык
стоять, но если уж приглашают...
Дробаха с любопытством разглядывал Гапочку, наконец дунул на кончики
пальцев и спросил:
- Василина Васильевна Сибиряк, говорите, ваша супруга?
- Да.
- И давно вы женаты?
- Два года.
Дробаха одобрительно кивнул, будто этот факт имел какое-то
существенное значение.
- Двоюродного брата жены знаете?
- Пашкевича?
- Да, Пашкевича.
- Вот оно что!.. К сожалению, знаю.
- Давно виделись?
- Освободился из колонии в январе и сперва жил у нас. Половина домика
принадлежала ему. Мать Пашкевича, - объяснил он, - сестра моей покойной
тещи. Они вместе строились. Потом мы с Василиной эту половину откупили, и
он ушел.
- Куда?
- Говорил, где-то снял комнату. Как съехал в январе, так больше не
виделись.
- Послушай, сержант, - вмешался я, - вы не обратили внимание: может,
Пашкевич прихватил с собой какие-нибудь ваши вещи?
Гапочка покачал головой.
- Хотя он и жулик, но у своих... Василина сначала даже пожалела его:
костюм купила и пятьдесят рублей дала.
- В счет дома?
- Просто так. И напрасно: он с нас все, что имели, содрал.
- Сколько?
- Четыре тысячи. За эти деньги можно построить трехкомнатную квартиру
в кооперативе.
- А форма? Ничего из вашей форменной одежды не исчезло?
Сержант немного подумал. Потом нерешительно ответил:
- Фуражка... Старая фуражка куда-то девалась, но я думал, что жена...
- А рубашка, брюки?
Гапочка пожал плечами.
- Вроде на месте... Кому нужна рубашка?
- Эта рубашка, - вставил Дробаха, - была использована бандитами,
убившими человека.
Сержант порывисто повернулся к следователю.
- Вы сказали: убили? - Постепенно смысл сказанного начал доходить до
него, он побледнел и переспросил: - Убили?
- Угу... - как-то уж слишком буднично кивнул Дробаха. - Надели вашу
форму, остановили машину и убили водителя.
- Пашкевич?
- Да. Кстати, ваша форма могла подойти ему?
- Мы одного роста, он, правда, чуточку худее. И вы говорите, что Олег
убил человека?
- С напарником. Таким же рецидивистом. И поэтому прошу посмотреть,
чего не хватает из вашей форменной одежды.
- Жена... - ответил сержант. - Сейчас придет жена, и она... Но ведь!
- воскликнул он вдруг. - Какой же мерзавец! А я еще его на работу устроил!
- Кто мерзавец? - послышалось со двора. - Чего орешь?
- Василина! - Сержант повернулся к открытому окну. - Иди сюда,
Василина!
Василина Васильевна, в отличие от мужа, оказалась полной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41