И вдруг... на передней
плоскости розово-красного кубоида стало появляться что-то новое. Рисунок
был ярко-золотой, какой-то радостный.
Линии возникали неуверенно - так рисовал бы маленький ребенок, рука
которого еще не окрепла...
Сначала ближе к верху плоскости нарисовался треугольник - равносто-
ронний, вершиной вниз. Затем к нему примкнул другой треугольник - по-
больше, вершиной вверх. Потом, после некоторого раздумья, на рисунке по-
явились две параллельные прямые, выходящие из основания нижнего треу-
гольника.
Джилл смотрела на рисунок, не веря своим глазам, и наконец у нее выр-
валось:
- Но... это же... я! Верхний треугольник - голова, нижний - туловище,
тело, одетое в платье, а две палочки - ноги!
Затем с одной стороны от рисунка возникла извилистая загогулина и
пять точек.
- Это знак вопроса? - спросила Джилл неизвестно кого. И решила: - Да,
это знак вопроса. Они спрашивают меня, что я такое!
№Вот-вот, - сказал Шептун внутри ее сознания. - Тебе удалось привлечь
их внимание. А теперь моя очередь...¤

Глава 42.
В кабинете кардинала горели свечи, но все равно было темно. Темнота,
казалось, пожирала слабый свет свечей. Причудливые очертания мебели на-
поминали фантастических чудовищ - не то дремлющих, не то приготовившихся
к прыжку. У двери, расставив ноги, застыл робот-охранник. Кардинал вос-
седал на высоком стуле с прямой спинкой, закутавшись в лиловую мантию.
- Доктор Теннисон, - сказал он. - За все время вашего пребывания в
Ватикане вы впервые удостоили меня своим посещением.
- Я знаю, как вы заняты, Ваше Преосвященство, - сказал Теннисон. - И
потом, до сих пор в этом не было необходимости.
- Сейчас такая необходимость возникла?
- Думаю, да.
- Вы пришли ко мне в трудное время. Такого трудного времени в Ватика-
не еще не бывало. Это глупцы...
- Именно поэтому я и пришел к вам, - решительно оборвал кардинала
Теннисон. - Джилл...
- От человека, - продолжал кардинал, словно не обратив внимания на
то, что его прервали, - еще можно было ожидать такого. Люди эмоцио-
нальны. Слишком эмоциональны. Порой мне кажется, что вам недостает здра-
вого смысла. От роботов я такого не ожидал. Мы - народ уравновешенный,
порой даже флегматичный. Да, наверное, и вы бы не подумали, что роботы
способны довести себя до такой истерии. Прошу простить. Вы хотели пого-
ворить о Джилл?
- Да, хотел.
- Джилл, доктор Теннисон, - самая лучшая из всех людей, с кем мне
когда-либо довелось встречаться. Она, можно сказать, породнилась с нами.
Ей интересны мы, ей интересен Ватикан. Вы, конечно, знаете, как упорно
она трудится.
- Безусловно.
- Когда она пришла к нам впервые, - продолжал кардинал, - ее интерес
к нам был более чем поверхностный. Она хотела написать о нас, но, как
вам известно, мы не могли этого позволить. Некоторое время я считал, что
ей следует улететь отсюда первым же рейсом. Но мне этого не хотелось,
потому что уже тогда, задолго до того, как убедился в этом сам, я дога-
дывался, какой она талантливый и преданный делу историк, - именно такой,
какой нужен и какого мы никак не могли разыскать. Джилл хотела написать
нашу историю для других, а теперь пишет для нас. И все мы счастливы.
Вам, наверное, кажется странным, что нам понадобилась собственная исто-
рия?
- Нет, почему же, - пожал плечами Теннисон. - Я, конечно, не психо-
лог, но думаю, что она нужна вам потому, что вы проделали работу, кото-
рой не без основания гордитесь.
- Да, - кивнул кардинал. - Нам есть чем гордиться.
- Ну, и вам, естественно, хочется, чтобы проделанный вами путь не был
предан забвению. И чтобы через миллион лет представители самых разных
форм жизни узнали о том, что вы жили здесь, а может быть, и до сих пор
живете, если, конечно, вы просуществуете миллион лет.
- Просуществуем, - кивнул кардинал. - Если не я, то другие роботы,
мои соратники, будут здесь и через миллион лет. Ватикан будет здесь.
Ведь известно, что на Земле тысячелетиями существовали корпорации, осно-
ватели которых давным-давно умерли. Эти корпорации существовали потому,
что представляли собой идеи, воплощенные в материальной форме. Ватикан,
конечно, не корпорация в прямом смысле слова, но он - идея, облеченная в
материальную форму. Он выживет. Он может подвергнуться изменениям, у не-
го могут быть взлеты и падения, эволюции и кризисы, но идея не умрет.
Идея будет жить. Идеи, доктор Теннисон, не так просто убить.
- Все это замечательно, Ваше Преосвященство, - сказал Теннисон. - И я
высоко ценю ваше мнение как по этому, так и по другим вопросам. Но я
пришел к вам, чтобы поговорить о Джилл, чтобы сказать вам, что она...
- Да-да, Джилл, - проговорил кардинал. - Я искренне огорчен, что ее
коснулась эта суета вокруг так называемой святой. Как это у вас, людей,
говорится? №Попала в переделку¤? Так? Бедная девочка, представляю, как
ей тяжело, - все тычут в нее пальцами и вопят о чуде. Считают, что она и
есть живое свидетельство чуда. А вы, доктор, можете объяснить, что прои-
зошло? Я, конечно, ни капельки не верю, что случай с лицом Джилл - дело
рук Мэри, и...
- Ваше Преосвященство! - резко оборвал кардинала Теннисон. - Сейчас
не время это обсуждать. Я пришел сказать вам, что Джилл исчезла. Я ее
искал везде и нигде не мог найти. Вот и пришел к вам, чтобы спросить, не
знаете ли вы, где она может быть.
- Бедняжка... - покачал головой кардинал. - Наверное, спряталась ку-
да-нибудь, убежала от этой толпы обезумевших фанатиков.
- Но куда она могла убежать? Она мало где бывала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113